«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 2%

         Склонность советской стороны к компромиссу сказалась, прежде всего, в практике Единого фронта, в составе которого Россия фактически заставляла прислушивающиеся к ее мнению левые партии подчиняться вождям гораздо более широких коалиций, часто традиционным консервативным деятелям. Задачей Москвы в годы войны было не создание максимального числа социалистических стран, а предотвращение возвращения в власти в восточноевропейских столицах горячих приверженцев отсекновения России от Запада, приверженцев cordon sanitaire, сторонников замыкания России в Евразию.
         Если бы это было не так, и Сталин стремился бы распространить социализм на всю Евразию, то он, как минимум, готовил бы соответствующие правительства для потенциальных кандидатов от Норвегии до Турции. Между тем все правительства с которыми он, в конечном счете, имел дело, образовывались независимо. Показателен пример Эдварда Бенеша. Не был "старой заготовкой" и Болеслав Берут, не говоря уже о послевоенных министрах венгерского, румынского, болгарского и прочих правительств.
         Америка же готовила полуколониальное место восточноевропейцам, положение зависимых от западноевропейского центра стран, участников мирового разделения труда на положении поставщиков самых примитивных продуктов и сырья. Свобода и демократия были своего рода "вторым эшелоном" соблазна; первым был допуск на рынки развитых стран.
         Итак, Восточной Европе предлагался все тот же "старый порядок" колониализма и зависимости от финансового и технологического треугольника Нью-Йорк - Лондон - Париж. На виду у всего мира американцы уничтожили совместный характер Союзных контрольных комиссий в надежде на то, что мощь Запада сдержит революционные перемены и создаст контролируемую Западом демократию.
         Вторая мировая война стала казаться американскому правительству трагической ошибкой, и империалистические Германия и Япония стали казаться предпочтительнее в качестве "спутников в будущем, чем СССР"2.
         Можно сказать, что "холодная война" родилась из противоречия, которое создатель Организации Объединенных Наций президент Рузвельт старательно стремился не замечать. С одной стороны, новая международная организация должна была идти по вильсоновскому пути и решать свои проблемы на "общем собрании", на Генеральной Ассамблее. С другой стороны, основные проблемы мира обязаны были решать Великие Державы (Совет Безопасности ООН). Противостояние между двумя этими фактически противоположными подходами в ходе Второй мировой войны как бы камуфлировалось. Но с наступлением мира оно стало очевидным. Мощь, а не "коллективный разум", стала основой решения спорных проблем, это и породило "холодную войну".
         Был ли Советский Союз с его специфической идеологией и политической системой причиной распада мира победителей на блоки и начала "холодной войны"? Чем больше мы узнаем о процессе возвышения США, тем значительнее сомнения в такой "демонизации" Советской России. Трудно не согласиться с, возможно, лучшим западным исследователем данного вопроса Дж. Л. Геддисом: "Не многие историки готовы отрицать сегодня, что Соединенные Штаты были намерены доминировать на международной арене после Второй мировой войн задолго до того, как Советский Союз превратился в антагониста"3. К. Лейн не без основания утверждает, что "Советский Союз был значительно меньшим, чем это подавалось, фактором в определении американской политики. На самом же деле после Второй мировой войны творцы американской политики стремились создать ведомый Соединенными Штатами мир, основанный на превосходстве американской политической, военной и экономической мощи, а также на американских ценностях"4. Несогласие огромного мира с абсолютным доминированием США и повело мировое сообщество к "холодной войне".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»