«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 58%

         Кто им дал право нервировать честных людей и тем самым срывать подготовку к празднику шестидесятилетия Великой Октябрьской социалистической революции? Сейчас делегация Армении вылетает в Москву на торжественное заседание, и там я выскажу своё неудовольствие поведением московских чекистов в Ереване. А пока требую все следственные мероприятия прекратить, задержанных отпустить под подписку. Когда мы вернёмся из Москвы, рассмотрим действия москвичей конкретно...
         Всё это прозвучало для нас как гром среди ясного неба! Казалось бы, ещё немного - и мы получим неопровержимые доказательства. Но если отпустим Степаняна и Багдасаряна под подписку, то прямые улики наверняка будут уничтожены и мы потерпим полное фиаско. Необходимо было срочно провести обыск на квартирах задержанных, но мы понимали, что санкции на это в таких условиях ни один прокурор не даст. Среди товарищей из местного КГБ мнения по этому делу тогда разделились. Одни продолжали сомневаться в правильности действий московской группы КГБ. Другие, ознакомившись с материалами, полученными после задержания Степаняна и Багдасаряна, поверили в причастность их к взрывам. Третьи пошли ещё дальше: через свои негласные каналы установили тесную связь задержанных с руководителем группы из антисоветской националистической организации "Парос" неким С.С. Затикяном, ранее отбывшим наказание за активную националистическую деятельность и по-прежнему вынашивавшим экстремистские планы в борьбе с Советской властью.
         В разговоре с одним из работников КГБ Армении я сказал, что мы, безусловно, выполним указания первого секретаря ЦК Компартии Армении и задержанные лица немедленно будут отпущены, но только после обыска на их квартирах.
         У меня на руках было два ордера на обыск, на которых вместо местного прокурора подписался я, как руководитель оперативно-следственной группы КГБ СССР. Юридической силы моя подпись не имела. Зато подпись заместителя председателя КГБ Армянской ССР, которую я получил во время беседы, придавала ордерам законную силу. В общем, разрешение мы получили. Мы понимали, что, если не подтвердим вещественными доказательствами причастности задержанных к взрывам, нас устранят от следственно-розыскных мероприятий с последующими административными выводами. Следовательно, от результатов обысков зависело всё, в том числе и мера моей вины за непослушание указаниям первого секретаря.
         Перед выездами групп на обыски, во главе которых теперь были поставлены местные следователи, я попросил участников групп ознакомиться с конструкцией бомбы, обнаруженной на Курском вокзале. Естественно, в группы обыска были включены наши московские товарищи. И хотя это считалось нарушением, мы отправили группы на обыск в ночь, ибо знали, что утром делать это может быть уже поздно.
         Конечно, ночь для всех нас была бессонной. По договорённости с товарищами я ждал в номере гостиницы телефонного звонка о результатах обыска. Он раздался в шестом часу утра. Звонил сотрудник нашей московской группы. У него была весьма редкая фамилия Ремигайло. Да и сам он был редкой кропотливости, дотошливости и пунктуальности в решении наших вопросов работником, и я на него надеялся. Он пунктуально, подчёркивая каждую мелочь, сообщил о найденных в квартире Степаняна аналогах бомб по 17 позициям. Совпадали корпуса, заглушки, шпильки, провода, изоляционная лента, шрапнель и прочее; из всего этого можно было бы собрать новую, аналогичную изъятой на вокзале, бомбу.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»