  |
 |
Прочитано: 80% |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 80% |
Председатель правления Союза писателей Санкт-Петербурга прозаик Валерий Георгиевич Попов написал-таки литературные мемуары. Появление словечка "таки" в предыдущем предложении объясняется тем фактом, что и в поповской художественной прозе последних десятилетий главным - и единственным положительным - персонажем (да и рассказчиком) неизменно выступает прозаик, которого зовут Валерием Георгиевичем Поповым... Чем же нынешняя поп fiction (опубликованная, разумеется, в "Звезде") отличается от поповской fiction (регулярно публикуемой там же или - и даже чаще - в "Новом мире")?
Большим самолюбованием? Но куда уж больше. Меньшим количеством "шуток юмора"? Но они так или иначе несмешные. Именами второстепенных персонажей? Да нет, имена те же самые: Аксёнов, Битов, Бродский, Вольф, Гордин, Кушнер - и далее по алфавиту. Историями, происходящими с этими (и многими другими) людьми? Увы, и забавные (на вкус автора) истории эти Попов успел распубликовать не по одному разу.
Эксклюзивность "Горящего рукава" заключается в обращении к образам детства и даже младенчества: писатель помнит победы над "ужасом бытия", одержанные аж в пятимесячном возрасте. Тоже, знаете ли, не бином Пруста, но всё-таки, всё-таки... Именно эти образы и оказываются решающими при формировании характера и в известной мере предопределяют жизненный (а для писателя - и творческий) путь, учат отец структурного психоанализа Жак Лакан и его московский адепт Олег Давыдов, - и мемуары Попова в своей бесхитростной и бесцеремонной исповедальности и впрямь представляют собой бесценный материал для анализа:
"С пяти до восьми - приготовление уроков. Страдания - с восьми пятнадцати до восьми двадцати. Одно с другим не смешивать!" Такое шутливое расписание дня я составил себе тогда. И теперь так живу.
Это, впрочем, уже из школьных воспоминаний. А им, как положено, предшествуют дошкольные. Главный выбор - между стремлением хорошо, от пуза, пожрать, с одной стороны, и весело провести время, с другой, - раскрывается в такой сценке: бабушка ставит на стол домашнюю буженину, а в окошко пускает солнечные зайчики предводитель дворовой ребятни: айда на улицу! Как быть? Полакомиться ещё тёплой бужениной - и айда на улицу! Потому что сразу же, как кот, я научился находить тёплые местечки, где почему-то хорошо. В художественной прозе Попов называет такие места грибными или ягодными, предупреждая, правда, что грибники ходят с ножами.
Кульминационная точка в перманентном рассказе о еде тоже приходится на дошкольную пору: в голодные послевоенные годы возвращается домой с целой говяжьей ногой отец. От сценки веет уже не Лаканом, а Фрезером с Леви-Строссом...
В школе у маленького Валеры поначалу не получается ничего. Ленив, да и туповат... Во дворе дела идут получше: его привечает тот самый, пускавший зайчики, заводила - сын дворника, учащий мелюзгу из интеллигентских семей (Попов-пэр - ботаник и по профессии, и по жизни; говяжья нога - это, скорее, нечаянная удача) уму-разуму. Увидев у входа в вуз вывеску "День открытых дверей", маленький Попов впервые в жизни каламбурит: "День открытых зверей!" Сын дворника благодарно смеётся; Попов осознаёт, что, когда вырастет, станет писателем.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
| ||