«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 71%

         Остаток недели я провёл в грязной камере в компании с Гладстоном. Когда он наскучил мне, я стал раздумывать, чего надеется добиться МИ-6 преследованием меня. Передача проспекта в руки Мартин не причинила никакого вреда. Он собирал пыль в её сейфе до того времени, пока федеральный агент Джексон не посетил её. Даже если бы она показала его важному чину в КГБ, этот проспект был лишь безобидной аннотацией. Моё преследование только усугубило бы положение. При максимальном приговоре - 3 года - я в относительно недалёком будущем был бы снова на свободе, и что тогда? После освобождения я оказался бы без работы и ещё более забрызган грязью.
         В воскресенье после полудня мне разрешили краткое свидание с отцом, который приехал из Камбрии, привёз смену белья и сумку с банными принадлежностями, чтобы я выглядел более презентабельно на следующий день во время слушания об освобождении под залог. Уэдхэм пришёл позже вечером, чтобы обсудить мои виды на завтра.
         - Я нашёл вам очень хорошего защитника, - объявил он. - У Оуэна Дэвиса страстный характер и хорошая репутация как защитника по делам, связанным с политическими правами и правами человека. Он действительно хочет взяться за ваше дело. Это будет для него некоторым разнообразием после ведения дел смертников на Ямайке, - добавил Джон, чтобы подбодрить.
         Очевидно, что информационный отдел (I/OPS) при разведке трудился всю неделю, чтобы обеспечить благоприятный для них отчёт в средствах массовой информации о моём аресте. А мы готовили ответный удар. Это был предусмотрительный шаг, так как в понедельник утренние выпуски газет и программа "Тудей" на Радио-4 Би-би-си сначала повторили версию МИ-6, что меня арестовали за "продажу секретов". Только после того, как они получили наш материал, масс-медиа скорректировали свои сообщения и уточнили, что я лишь показал австралийскому редактору краткий проспект.
         В воскресенье вечером я попросил дежурного сержанта открыть мою камеру рано утром на следующий день, чтобы я мог умыться и побриться. Разрешение было дано, но о моей просьбе "забыли", так что на следующее утро меня отправили в суд - городской магистрат на Бау-стрит в наручниках, небритым и неумытым. Такая тривиальная, но унижающая достоинство маленькая уловка была предпринята, чтобы я выглядел как можно более позорно. Полицейский фургон Группы-4 забрал меня из полицейского участка, а в камере на Бау-стрит их офицеры снова раздели догола и обыскали меня.
         - Минут через пятнадцать вы будете на скамье подсудимых, - сообщил мне молодой страж. - Хотите что-нибудь выпить?
         Я сел, глотнул немного сладкого чая и попытался почитать Гладстона.
         Наконец дверь открылась, и охранники Группы-4 вошли в камеру, чтобы снова надеть мне наручники. Моя камера находилась в конце длинного коридора, и пока мы проходили мимо камер, лица заключённых прижимались к маленьким глазкам в дверях, чтобы узнать, что происходит.
         - Чёрт, он хорош, - пронзительно прокричала одна из заключённых. - Давай его сюда ко мне, и я его обработаю для вас.
         - Молчи, Мери, - ухмыльнулись охранники, захлопнув её глазок, когда мы проходили мимо.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»