«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 83%

         Некоторые сотрудники считали, что "босс дал маху". Кинг же в одном интервью сказал, что, очевидно, под бременем столь сложной и ответственной работы мистер Гувер допустил ошибку.
         Своим же друзьям Кинг сказал, что Гувер "стар и выжил из ума... и на него нужно нападать со всех сторон", пока президент Джонсон не отставит его.
         Гувера так и подмывало сказать что-нибудь еще крепче, когда Кинг попросил его о встрече, чтобы обсудить недоработки Бюро.
         "Я не могу понять, почему мы не с состоянии обнародовать подлинные факты, - писал директор Уильяму Салливену. - Мы даже не можем похвалиться в печати своими достижениями. Мы никогда не занимаем агрессивной позиции..."
         На это вызов ответило окружение Гувера. Через неделю после той пресс-конференций, когда вот-вот должно было состояться вручение Нобелевской премии, зав. коррпунктом журнала "Ньюсуик" Бен Брэдли сообщил министру юстиции Катценбаху о новом развитии событий. Делоуч, сказал он, поведал "Ньюсуик" об "очень интересных пленках, касающихся доктора Кинга".
         Немало встревожившись, Катценбах вместе с начальником управления гражданских прав, Берком Маршаллом, вылетел в Техас для доклада президенту Джонсону о сложившейся обстановке. Джонсона это насторожило, но тем не менее он ограничился простым предупреждением. Дескать, операция ФБР обернулась непредвиденными последствиями.
         Делоуч неоднократно опровергал историю, рассказанную Брэдли. В 1975 году, выступая на слушаниях в Сенате, он сказал, что не помнит, чтобы он разговаривал с репортерами о пленках с записями разговоров Кинга.
         - Никто - ни я, ни Гувер, ни Толсон или еще кто-либо из Бюро - никогда не делал подобного предложения прослушать эти пленки, и я могу поклясться в этом на куче Библий, - заявил недавно Делоуч.
         Не менее пылко отстаивает свою точку зрения и Брэдли, который позднее стал редактором "Вашингтон Пост".
         - Делоуч спросил у меня, не интересно ли мне будет взглянуть на письменную версию. Он предлагал мне посмотреть эти записи... Я ответил, что не испытываю никакого интереса.
         Необходимо отметить, что подобные предложения делали и другим известным репортерам, таким, как Джон Герберс из "Нью-Йорк Таймс", Дэвид Краслоу из "Лос-Анджелес Таймс", обозреватели Джек Андерсон и Майк Райко из "Чикаго Дейли Ньюс".
         Сам Гувер предъявлял фотографии, которые должны были удостоверить связь Кинга с коммунистами, Марку Монски, человеку Херста. Ни одна газета не стала печатать всю эту грязь, и в то же время ни один редактор не осмелился разоблачить эту циничную возню. Однако вскоре слухи о грязных трюках ФБР дошли до самого Кинга.
         Опасаясь ущерба для своей репутации, он попросил своих знакомых в правительстве договориться о встрече с Гувером.
         1 декабря 1964 года, за несколько дней до отбытия Кинга в Осло, состоялась его встреча с Гувером в штабквартире ФБР. Во встрече приняли участие также его помощники.
         - Мистер Гувер был очень, очень холоден, - вспоминал Ральф Абернети, - а доктор Кинг, напротив, старался держаться тепло и добросердечно. Мистер Гувер сидел там в своем синем костюме, и на его лице не было и намека на улыбку. Он называл нас "ребята".
         Озадаченные негры пятьдесят минут выслушивали монолог директора о работе ФБР на Юге и его мерах по приему в бюро агентов-негров.
         - Старик болтает слишком много, - позднее высказался об этом Кинг по телефону, что и было зафиксировано подслушивающими устройствами.
         - Мистер Гувер прочитал Мартину нотацию, - вспоминал Ральф Абернети, - напоминая ему, что он - духовное лицо... Он сказал: "Вам, ребята, не нужно ни о чем беспокоиться, если вы не делали ничего плохого. Но если вы делаете что-то не то, мы об этом узнаем...
         Здесь Гувер почти проговорился, что он распространял инсинуации о Кинге. Для последнего, возможно уже знавшего о том, что ФБР располагало фотографиями, на которых он был запечатлен вместе с Растином, это полупризнание не стало утешением. По словам Абернети, Кинг занервничал и принялся грызть ногти.
         Тревога, вызванная этой встречей, лишь усугубила переутомление, из-за которого Кинг вынужден был незадолго до этого лечь в госпиталь. В течение долгого полета в Европу он начал размышлять об этом вслух. Его жена Коретта, сопровождавшая его в Осло, вспоминает о глубокой депрессии своего мужа.
         А ведь это было время, когда Кинг должен был петь от счастья...
         Но он был обеспокоен тем, что эти сплетни могут повредить движению. Его беспокоило, что же подумают о нем черные... Однако он каким-то чудом смог сохранить присутствие духа на всех официальных мероприятиях.
         По возвращении в Штаты Кинга ждал восторженный прием. Губернатор штата Нью-Йорк Нельсон Рокфеллер предоставил ему свой личный самолет. А вот Гувер направил письмо о "персональном поведении" Кинга вице-президенту Губерту Хэмфри, потому что тот приветствовал Кинга на приеме в "Уолдорф-Астории".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»