«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 79%

         С уважением, К. Делоуч".
         Много лет спустя, в 1975 году, выступая на слушаниях сенатского комитета по разведке, Делоуч стал изображать из себя наивного, простодушного человека.
         - Я был сотрудником спецслужбы, а не политиком. Я не знал, имело ли это политический подтекст. Мы не знали, что было на уме у президента или его помощников...
         В последнее время он, правда, разоткровенничался.
         - Президент Джонсон, - рассказывал Делоуч, - умел выкручивать руки. Еще в начале игры ему стало ясно, что необходимо установить хорошие отношения с ФБР и его руководством.
         Такая деятельность не имела ничего общего с тем, чем было положено заниматься ФБР, - правоохранительной деятельностью и охраной национальной безопасности. При этом Делоуч не выказал даже тени раскаяния. По его словам, он всего лишь исполнял приказы: "Я постоянно держал директора в курсе происходящего. Я стремился к тому, чтобы мистер Гувер обладал всей полнотой информации".
         Те, кто служил в Белом доме при Джонсоне, до сих пор с содроганием вспоминают о последствиях коварных проделок Гувера. В 1965 году представитель ФБР в Лондоне Чарльз Бейтс узнал из непроверенных источников, что британский премьер-министр Гарольд Уилсон спит со своей секретаршей Марсией Уильямс, и сообщил об этом Гуверу, как сообщал и то, что Уилсон якобы является агентом влияния Советов. И все это накануне визита Уилсона в Вашингтон.
         - Когда я потом встретился с Гувером, - вспоминал Бейтс, - он сказал мне, что информация по Уилсону произвела ошеломляющий эффект. Он сразу же переслал ее президенту Джонсону. Услышав это, я подумал:
         "О боже!" Ведь это была "сырая" информация, и я надеялся, что ее так и не пустят в ход.
         Использование этой информации привело к значительным дипломатическим осложнениям.
         - Джонсон недолюбливал Уилсона, - рассказывал заместитель госсекретаря Джордж Болл, - потому что Уилсон не поддерживал его по Вьетнаму. Гувер знал свое дело. Он понимал, какое удовольствие доставляет Джонсону интимная информация о всяком, кто пришелся ему не по вкусу.
         Президент показал мне эти сплетни с радостным огоньком в глазах, со злорадством. А затем, когда Уилсон привел с собой на первую встречу Марсию Уильямс, Джонсон подошел ко мне и сказал: "Уберите эту женщину". Мне пришлось изобрести предлог. Я сказал Уилсону, что доступ на это совещание ограничен лишь кругом лиц, которых это непосредственно касается. Мне было очень неловко.
         В наши дни компетентные источники сходятся во мнении, что "сногсшибательная информация" Гувера о британском премьере была частью грязной кампании, которую затеяли политические враги Уилсона.
         Вскоре произошло столкновение Гувера с министром обороны, Робертом Макнамарой. Последний настаивал на том, чтобы все контакты между двумя ведомствами шли через администрацию министра юстиции, Роберта Кеннеди, то есть по официальным каналам. Чтобы заставить Макнамару изменить свою позицию в этом вопросе, Гувер послал президенту материал, где Кеннеди изображался в невыгодном свете. Этот материал Джонсон затем зачитал вслух Макнамаре. Гувер убеждал Джонсона, что министр обороны участвует в заговоре Кеннеди, целью которого является удаление Гувера из ФБР. Макнамара, подозревавший Гувера в подслушивании телефонов членов правительства, сказал президенту, что Гувер является угрозой обществу и что его следует уволить.
         Однако Джонсон, похоже, испытывал к Гуверу гораздо большую привязанность, чем к членам своего кабинета. Если они покинут его, подав в отставку, предупреждал он, то два человека "будут преследовать их хоть до самого края земли: Гувер и глава налоговой службы".
         Судья Лоуренс Зальберман, бывший заместитель министра юстиции, проверявший в 1974 году секретный архив Гувера, пришел к выводу, что Джонсон превратил ФБР в частную политическую полицию. По достоверным данным, Гувер передал ему около тысячи двухсот досье на американских граждан.
         Особенно уязвимой категорией были журналисты.
         - Я знаю, что ФБР подслушивало даже пьяную болтовню на вечеринках, - рассказывал Ричард Гудвин. - Все это шло в досье. Помню, как Джонсон сказал, что у дома советского посла часто паркуются машины некоторых обозревателей. Откуда ему это стало известно, если не от ФБР. По мере того как мы увязали все глубже во Вьетнаме, Джонсоном все больше овладевала идея о том, что оппозиция исходит из какого-то подрывного коммунистического источника.
         - Знаешь, Дик, - сказал в 1965 году президент Гудвину, - нашу страну прибирают к рукам коммунисты. Послушай... - Тут он показал Гудвину папку. - Это досье ФБР на Тедди Уайта. Он сочувствует коммунистам.
         Гувер посылал Джонсону материалы на многих журналистов, включая Дэвида Бринкли из Эн-би-си, обозревателя Джозефа Крафта и ветерана "Нью-Йорк Таймс", Гаррисона Солсбери. Заведено было досье и на репортера АП Питера Арнетта, который затем прославился своими репортажами для Си-эн-эн во время воины в Заливе.
         В 1965 году раздраженный утечками информации в прессу президент потребовал досье на Питера Лизагора - глава Вашингтонского корпункта "Чикаго Дейли Ньюс".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»