«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 22%

         По словам его вдовы Монтин, он принял Гувера как пациента от доктора Кларка потому что последний "не совсем понимал, что с ним случилось... У него возникли некоторые подозрения, поэтому он попросил моего мужа заняться Гувером, ведь специальностью моего мужа была психиатрия. Это было мнение не только доктора Кларка, но и целого консилиума - Гувер нуждается в помощи психиатра".
         "Он был глубоко озабочен своей гомосексуальностью, - рассказывала миссис Руффин в 1990 г., - и записи моего мужа подтверждают это... Возможно, это мое заявление наделает сейчас немало шума, но тогда о гомосексуальных наклонностях Гувера знали все, а не только врачи".
         После нескольких встреч с психиатром Гувер, по мнению миссис Руффин, стал испытывать параноидальный страх перед возможным разоблачением своей гомосексуальной ориентации. Поскольку визиты к Руффину могли привлечь чье-либо внимание, Гувер перестал его посещать. По некоторым данным, он опять консультировался с доктором Руффином в 1971 году, незадолго до своей смерти.
         Истории болезни Гувера, которую вел Руффин, больше не существует. Он сжег ее в камине у себя дома вместе с историями болезни других пациентов перед самой своей смертью в 1984 году. Из ведущих врачей той клиники в живых к этому времени оставался лишь доктор Хилл Картер, но он отказался говорить о сексуальном поведении Гувера.
         В 1946 году, когда Гувер впервые встретился с доктором Руффином, светская жизнь директора ФБР уже не била ключом, как это было в тридцатые годы. Гувер вывел свою частную жизнь за пределы общественного внимания и фактически ушел в подполье. Некоторое представление о ней можно получить из слов Уильяма Стутца, юного помощника продавца цветочного магазина "Шафферс" в Вашингтоне.
         - Каждое утро к нашему магазину подъезжал лимузин, черный "Линкольн". Из него выходил водитель-негр, который забирал у нас гвоздику специального сорта Дюбоннэ, доставлявшуюся по воздуху. Обычно он уносил ее в лимузин и отъезжал. Но однажды он сделал мне знак выйти к машине. Стекло опустилось, и мужчина в зрелом возрасте, сидевший на заднем сиденье, поинтересовался, нет ли у меня отдельного телефона. Если да, то он хотел бы воспользоваться моим номером, чтобы делать некоторые заказы. Это был мистер Гувер, и мой босс распорядился, чтобы мне поставили отдельный телефон для приема его заказов.
         Если звонил этот телефон, то трубку поднимал я. Обычно это был мужской голос. Очевидно, Гувер каждое утро менял в петлице гвоздику, но только до двенадцати часов дня, - он жаловался, если цветок успевал завять до полудня. Однако чаще эта линия использовалась, чтобы сделать отдельный заказ, цветок для друга. Его любимым сортом была орхидея Циприпедиум (Cypripedium) с зелеными и коричневыми пятнышками, то, что мужчина может послать, оставаясь мужчиной. Этот цветок посылался в стеклянной вазе со стальной подставкой, и стоило все это удовольствие двадцать пять долларов.
         По воспоминаниям Стутца, счет Гувера за цветы достигал двухсот пятидесяти долларов в месяц.
         - Я никогда не знал, для кого предназначались цветы, - рассказывал Стугц, - и был ли это знак особой симпатии к кому-либо, этого я не мог знать.
         Иногда Гувер поручал Стутцу таинственные задания.
         - Мне давали конверт, в котором лежал ключ, и я должен был отвезти орхидею и вернуть ключ на следующее утро, когда приезжал лимузин. Главное было не проявлять любопытства. Я должен был добраться до указанного места, войти внутрь, поставить куда-нибудь орхидею и уйти. Однажды мне дали ключ от номера в отеле "Уордмэн Парк". Там была шикарная обстановка - белая мебель и ковер на полу контрастного цвета. В букет был вложен запечатанный конверт. Не знаю, кому он предназначался, женщине или мужчине. Я не задавал вопросов.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»