«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 18%

         Гувер, не терпевший пьянства среди подчиненных, очень любил виски. Причем его вкусы часто менялись, и начальникам отдаленных региональных управлений приходились нелегко. Ведь они должны были идти в ногу с этими изменениями.
         Гувер никогда не злоупотреблял спиртным в кругу своих коллег, и никто из них никогда не видел его пьяным. Но вот в иной среде, по словам ресторатора из Майами Джесси Вайса, дела обстояли иначе.
         Официанты ресторана "Харвис" также помнят, как Гувер постепенно накачивался виски.
         - Мистер Гувер пил круто, - вспоминал Поч Миллер, бывший тридцать шесть лет метрдотелем этого ресторана. - Когда он садился за стол, я обычно подавал ему шесть рюмочек и содовую. Обед ему подавали после того, как он расправлялся с выпивкой. Так было пять раз в неделю.
         - В наши дни, - рассказывал Аарон Шейнес, чей отец одно время владел "Харвисом", - Гувер считался бы типичным алкоголиком.
         Пара Гувер-Толсон стала ходячей легендой в Вашингтоне, обросшей также слухами об их гомосексуальной связи. Придет время и писатель Роберт Ладлэм напишет то, о чем никто не отваживался говорить прямо: у Клайда было "мягкое, изнеженное лицо, изо всех сил пытавшееся доказать свое мужское начало, в течение долгих десятилетий было цветком ощетинившегося кактуса".
         Еще в тридцатые годы журналисты делали кое-какие намеки насчет Гувера и Толсона.

         "Мистер Гувер, - информировал своих читателей еще в начале президентства Рузвельта журнал "Колльерс", - невысокий, полный мужчина, напускающий на себя важность. У него жеманная походка... Он одевается, как франт. Любимый его цвет - голубой. Галстук, носовой платок и носки имеют различные оттенки этого цвета, но общий тон выдержан строго. С легким налетом помпезности он садится в свой лимузин и едет в нем куда угодно, даже если ему нужно доехать всего лишь до ближайшего кафетерия самообслуживания..."
         Гувер начал собирать информацию об авторе той статьи, журналисте Рее Такере, и в конце концов объявил его "спившимся дегенератом". Такер был убежден, что в один прекрасный день Гувер установил за ним наблюдение.
         "Заметил ли кто-нибудь, - задал вопрос другой обозреватель, - что шаг Гувера стал длиннее, а походка энергичнее с тех пор, как Такер написал о его жеманной походке?"
         Еще один репортер заметил, что Гувер держит в своем кабинете не только боевые трофеи, но также и парфюмерию, в частности духи.
         - Он отличается от всех других известных мне полицейских тем, что пользуется духами с очень сильным и стойким запахом, - заявил некий иностранный дипломат. Гувер поручил одному из своих старших помощников объяснить "по возможности дипломатичнее", что он никогда не пользуется духами. В действительности он весьма часто пользовался ими.
         Продолжали циркулировать и слухи об отношениях между Гувером и Толсоном. В статье о Гувере, появившейся в журнале "Тайм", говорилось, что его редко можно увидеть вне мужской компании, которую ему составляет чаще всего Клайд Толсон, которого всегда отличает озабоченное выражение лица. "Когда оба приятеля пытались спрятаться от прессы, как это произошло, например, в отеле "Мюлебах" в Канзас-Сити, то, напротив, привлекали к себе еще большее ее внимание".
         "Их провели, - сообщала местная газета, - в гордость "Мюлебаха", в номер 1125".
         Когда репортеры постучали в дверь, она слегка, как в детективных фильмах, приоткрылась и оттуда выглянул человек в халате цвета кофе с молоком.
         - К сожалению, мистер Гувер не может принять вас, - сказал он. По мнению репортера, "Гувер был таким таинственным, как улыбка Гарбо". От внимания репортера не ускользнул и тот факт, что постояльцем соседнего номера был Толсон.
         Намек, содержавшийся в вышеупомянутой статье, был для читателей вполне ясен. Сотрудники ФБР, большая часть которых не знала, что и думать об этом, просто отделывались шутками на этот счет. Когда в 1939 году один из высших чинов ФБР Луис Никольс, подобно Джорджу Рачу до него, назвал своего сына Дж. Эдгар, ходячей остротой среди агентов стала следующая: "Если бы это была девочка, ее назвали Клайдом".
         В шестидесятые годы агенты острили по поводу "Джей Эдны" и "Мамы Толсона". Писатель Трумэн Капоте, отличавшийся нетрадиционной сексуальной ориентацией, сказал редактору одного журнала, что он знает, что Гувер и Толсон такие же, как и он сам. Он подумывал о том, чтобы написать статью о них. Однако дальше заголовка "Джонни и Клайд" дело не пошло.
         Сохранились многочисленные фотографии из частной коллекции Гувера, на которых запечатлен Клайд Толсон - спящий, в купальном халате, у бассейна и так далее. Однако оба приятеля так и не рискнули открыто жить вместе в одном доме. Толсон так и продолжал жить в своей квартире после того, как Гувер купил себе дом после смерти матери. На работе они не выказывали каких-либо особых знаков привязанности друг к другу. Они находились в интимной близости в течение сорока четырех лет, и необходимость скрывать это, лгать и изворачиваться держала их в постоянном психологическом напряжении.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»