«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 9%

         Неженатым агентам полагалось вести монашеский образ жизни. Однажды Эдгар узнал, что в отделении ФБР в Ноксвиле, штат Теннесси, застукали парочку агентов, мужчину и женщину, которые занимались любовью прямо в служебном кабинете. Он не только выставил с позором обоих, но и перешерстил все отделение, переведя почти всех его сотрудников в далекие захолустные места, раскиданные по всей Америке.
         Гувер постоянно утверждал, что никогда не препятствовал своим сотрудникам вступать в брак. Однако в действительности на заре своего директорства он пытался расстроить браки, которые ему чем-то не нравились. Использовались даже самые нечистоплотные способы. Например, жена одного агента вдруг стала получать анонимные письма, в которых ее муж огульно обвинялся в сожительстве с другими женщинами.
         В 1959 году Эрвину Пайперу, начальнику отделения ФБР в Сан-Диего, запретили выступать в роли шафера на свадьбе одного из своих сотрудников, потому что, несмотря на возражения агентов-католиков, их коллега и единоверец женился на разведенной протестантке. Гувер понизил Пайпера в должности за то, что тот спорил с агентами, возражавшими против брака, несмотря на то, что Пайпер все-таки подчинился приказу и не пошел на свадьбу.
         Гувер зорко следил за моральной чистотой своих агентов после того, как они вступали в брак. Начальникам региональных отделений вменялось в обязанность доносить в центральный аппарат ФБР на агентов, заводивших шашни на стороне. Таких людей Гувер называл двоеженцами.
         Агенты жили под постоянным страхом проверок, которые производились специальными инспекционными бригадами. Главной задачей этих инспекторов было выяснение любых, даже самых незначительных нарушений правил внутреннего распорядка, каковыми, например, считались расписание авиарейсов, забытое в ящике письменного стола, где должны были лежать лишь служебные документы, грязные тряпки за радиатором центрального отопления и прочая дребедень. Гувер утверждал, что и его кабинет подвергался столь же придирчивой проверке, что было явной неправдой.
         За незначительные проступки объявлялся письменный выговор, и у каждого агента их было по нескольку. За более серьезные прегрешения людей переводили на новое место. Если человека начинали переводить с места на место, это означало, что он попал на "велосипед Бюро". Этот прием использовался для того, чтобы выжить агента, не совершившего проступок, за который его можно было бы уволить. Разумеется, человек, которому приходилось менять место жительства раз в два месяца, в конце концов не выдерживал и сам подавал заявление об уходе.
         Самым страшным наказанием было увольнение, имевшее формулировку "с позором", что означало полный крах карьеры. Уволенного с такой формулировкой не брали больше на государственную службу ни в одно учреждение. Ему не давали характеристики, чтобы он мог попытаться найти себе другую работу. Практически обжаловать действия Гувера, решившего уволить кого-либо, было невозможно.
         Служба агента Бюро была небезопасной, особенно в тридцатые годы, когда в стране царил разгул гангстеризма. До 1934 года агенты брали с собой оружие только в самом крайнем случае. За все то время, пока Гувер был директором, при исполнении служебных обязанностей погибли двадцать два агента. Несмотря на огромный риск и суровую дисциплину, люди охотно шли на службу к Гуверу. Их зарплата была больше, чем у служащих других правительственных ведомств, кроме того, они имели ряд привилегий. Их отличительной чертой был кастовый дух, предмет зависти других ведомств. Что касается опасности, то Гувер завоевал уважение своих подчиненных тем, что лично возглавил охоту на убийцу Эдвина Шенехена, первого агента, погибшего при исполнении служебных обязанностей. Он позаботился о том, чтобы вдовы погибших агентов получали приличные пенсии, и гарантировал им работу, если те в ней нуждались.
         Гувер мог разыгрывать из себя и милосердного начальника, и великана-людоеда. Один агент вспоминал, с какой легкостью Гувер пошел ему навстречу и подписал его заявление о переводе, чтобы находиться рядом с беременной женой. Другой рассказывал о том, какому суровому обращению он подвергся, когда ему предложили перевод с повышением, а он попросил месячный отпуск, чтобы помочь жене, у которой только что родился ребенок. Повышение этому агенту не только отменили, но еще вдобавок и понизили его в должности.
         Подчиненные любили и ненавидели Гувера в равной степени. В голодные двадцатые и тридцатые Гувер сделал Бюро вторым домом для агентов, очень похожим на род вооруженных сил, убежищем от окружающего внешнего мира. Вскоре инструкторы стали говорить новичкам: "Это величайшая организация, которая когда-либо была создана умом человека". Им официально предписывалось цитировать Эмерсона: "Учреждение - это продолжение тени одного человека". Конечно же, подразумевался директор. Бюро превратилось в большую семью, а Гувер - в патриарха прошлого века, который миловал и наказывал по своему усмотрению.
         В то же время Гувер превратил Бюро в уникальное учреждение, без которого нельзя было обойтись. В эпоху, когда правосудие в Америке вершилось методами, мало чем отличавшимися от времен освоения Дикого Запада, Гувер модернизировал правоохранительные органы. В 1924 году он пришел в кабинет директора, где было всего несколько ящиков с потрепанными дактилоскопическими карточками. Вместе с восьмьюстами тысячами карточек, присланных в Бюро из Левенуортской тюрьмы, они стали краеугольным камнем технологической революции.
         У Гувера возникла мечта об "универсальном дактилоскопировании". Это означало, что отпечатки пальцев должны были взять у каждого гражданина США, независимо от его репутации. До этого дело не дошло, но вскоре к Гуверу стали поступать отпечатки пальцев лиц, задерживавшихся по каким-либо причинам полицией, затем федеральных служащих и позже, во Вторую мировую войну - всех военнослужащих и рабочих оборонных предприятий. Если раньше дактилоскопическое бюро занимало лишь крохотную комнатушку, то затем оно переехало в отдельный подъезд министерства юстиции. Сейчас оно находится в шестиэтажном здании размером с целый городской квартал. К началу шестидесятых дактилоскопических карточек было столько, что положенные одна на другую они достигли бы высоты, в сто тринадцать раз превышающей высоту знаменитого небоскреба "Эмпайр Стейт Билдинг". После смерти Гувера огромное компьютеризированное управление идентификации могло обеспечить мгновенный доступ к отпечаткам пальцев свыше ста пятидесяти девяти миллионов людей.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»