«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 5%

         Пожелтевшие рапорты рассказывают историю удивительной карьеры Эдгара. Одного восемнадцатилетнего немца арестовали на техасской границе за то, что он призывал поддержать кайзера. Гувер посоветовал интернировать его до конца войны. Другой немец назвал президента Вильсона "ублюдком и вором". Гувер и в этом случае порекомендовал интернирование, однако эту рекомендацию отвергли на том основании, что ругательства не являются уголовным преступлением.
         В 1918 году Гувер участвовал в операции по регистрации всех немок в США. В июне того же года "Вашингтон Пост" сообщила, что работа продвигается медленно, и тогда Гувер написал докладную с опровержением. Всю свою жизнь он недолюбливал "Вашингтон Пост" и "НьюЙорк Таймс" и никогда их не читал, утверждая, что эти газеты "искажают факты".
         - Когда они бросают камни в ФБР, - обычно говорил он, - я радуюсь: камни от некоторых людей все равно, что букеты цветов.
         В 1918 году Гувер работал без выходных, часто до поздней ночи, и его босс не мог не заметить этого.
         - Гувер - сознательный и честный парень, - отозвался о нем О'Брайен. В течение первого года службы в министерстве юстиции Гуверу три раза повышали зарплату, которая теперь увеличилась вдвое. И все же во всем этом было что-то странное. Почему этот двадцатитрехлетний мужчина не был призван в армию и не попал на фронт?
         Все американцы в возрасте от двадцати одного до тридцати лет были обязаны встать на военный учет в течение нескольких недель сразу после объявления войны.
         Когда правительство начало формировать армию для войны в Европе, в Вашингтоне открылся первый учебный центр подготовки офицеров. На службу было призвано три миллиона человек, сто пятьдесят тысяч из которых погибли. Общественное мнение в те годы резко осуждало тех, кто уклонялся от воинской службы. Во время гигантской облавы по выявлению таких лиц в Нью-Йорке было задержано шестьдесят тысяч молодых людей, а в Чикаго - двадцать семь тысяч.
         Гувер был идеальным призывником, физически крепким молодым мужчиной, которому едва минуло двадцать, прошедшим офицерскую подготовку в школе, имевшей тесные связи с Вест-Пойнтом. Многие однокашники Эдгара отправились в учебные центры, а оттуда - в окопы Франции. Однако он не последовал их примеру.
         Позднее, когда ужасы Первой мировой остались далеко позади, он часто говорил о том, что рвался послужить своей стране, но его не пустили. В 1922 году он получил звание майора запаса сухопутных войск. Во Вторую мировую войну, когда ему было уже далеко за сорок, он числился подполковником запаса военной разведки и снялся с воинского учета только по настоянию министра обороны, который сказал, что Гувер принесет гораздо больше пользы своей стране, оставаясь на посту директора ФБР.
         Двадцать лет спустя Гувер заявит в газетном интервью, что и в Первую мировую он не надел военную форму по той же причине - так как "начальство убедило его, что он сможет оказаться более полезным, работая в контрразведке". И все же период Первой мировой войны в его личном деле освещен гораздо более слабо по сравнению со Второй мировой.
         "Работа в контрразведке" сводилась к бумаготворчеству с целью преследования иностранцев. Более того, фамилия Гувера не числилась в списке N102 министерства юстиции, куда вносились служащие, освобожденные от военной службы как незаменимые работники. Освобождались от призыва также сыновья, которые могли доказать, что они являются единственными кормильцами семьи, однако неизвестно, представлял ли Гувер соответствующие документы.
         При наличие желания служить Гувер мог легко пойти добровольцем по примеру многих своих однокашников.
         Человек, который подростком вкладывал столько сил в занятия военным делом в кадетском корпусе едва ли не более, чем кто-либо, который в зрелом возрасте обзавелся большими связями в военной среде и дружил со многими высокими чинами армии и флота, который преследовал уклонистов от службы во Вьетнаме и в своих речах постоянно прибегал к армейскому жаргону, наверное, должен был сломя голову мчаться на призывной участок. Однако этого не случилось.
         Гувер, чей статус холостяка стал затем пищей для бесчисленных сплетен, в последние месяцы войны стал серьезно задумываться о женитьбе. В конце концов все это вылилось в серьезный эмоциональный кризис, который, возможно, сыграл главную роль в том, что у Гувера проснулась сексуальная амбивалентность.
         Об этом эпизоде рассказала Хелен Ганди, женщина, служившая секретаршей у Гувера в течение пятидесяти трех лет и посвященная во многие его личные тайны. Ганди, умевшая держать язык за зубами, незадолго до своей смерти поведала грустную историю о неразделенной любви. В двадцать четыре года Гувер часто встречался с молодой женщиной по имени Алиса. Она работала в том же управлении. Ее отец был видным вашингтонским адвокатом, что еще больше подогревало интерес Эдгара к этой особе. Если бы вдруг после войны в министерстве начались сокращения и Эдгар оказался на улице, то у него был бы шанс устроиться в юридическую фирму ее отца.
         В день перемирия, 11 ноября 1918 года, к Эдгару на работу зашел приятель Сидней Кауфман, которого так и распирало от радостных известий, - в тот самый вечер он и его подружка собирались объявить о помолвке в ресторане "Харви", злачном месте Вашингтона, которому Эдгар будет покровительствовать всю жизнь. Кауфман пригласил Эдгара и Алису на празднование этого торжества.
         По словам Ганди, Эдгар решил, что будет неплохо, если он и Алиса также объявят о своей помолвке в тот вечер. Он послал ей записку, в которой назначил встречу по пути в ресторан, в отеле "Лафайет". Однако Алиса не пришла. Вскоре она была помолвлена с другим мужчиной, с молодым офицером, который, в отличие от Эдгара, отправился на войну.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»