«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 78%

"Всё это - ошибка!"

         "Совершил совершенно неожиданную для себя ошибку, равноценную преступлению.
         Да, это ошибка, а не убеждения. Знаю теперь, что обманулся в людях, которым очень верил. Страшно, если этот всплеск неразумности отразится на судьбах честных, но оказавшихся в очень трудном положении людей.
         Единственное оправдание происшедшему могло бы быть в том, что наши люди сплотились бы, чтобы ушла конфронтация. Только так и должно быть.
         Милые Вадик, Элинка, Инна, мама, Володя, Гета, Рая, простите меня. Всё это ошибка! Жил я честно - всю жизнь."
         Это предсмертная записка Бориса Карловича Пуго. Как правило, перед встречей с вечностью человек не кривит душой. Кроме того, есть и другие основания для того, чтобы верить в искренность оценки покойным своего участия в заговоре, который он назвал "всплеском неразумности".
         Борис Карлович был крайне осмотрительным человеком, поскольку лучше многих других знал, к чему может привести неосторожность в мыслях, словах и поступках. Недаром он возглавлял в Латвии такую строгую организацию как КГБ, а потом был председателем Комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Хозяйственные и партийные руководители на местах боялись КПК пуще огня.
         Те, кого Пуго вызывал к себе "на ковёр", чаще всего лишались партбилета, а вместе с ним и "прописки" на "острове коммунизма". С заседания КПК "проштрафившегося", бывало, увозили прямёхонько в реанимацию - сердце-то и у номенклатуры не железное.
         Официально в ведомстве Бориса Карловича карали за "нарушение партийной дисциплины и этики". На самом же деле там зачастую расплачивались за поступки, которые совершали, не спросясь у начальства непосредственного и не заручившись поддержкой начальства вышестоящего, иными словами, за склонность к инициативе и желание жить своим умом.
         Самостоятельность, независимость, столь необходимые любому профессионалу, никогда не числились в перечне номенклатурных добродетелей. Внезапная, без всяких объяснений, отставка Бакатина, предшественника Пуго на посту министра внутренних дел СССР, лишний раз подтвердила это.
         Бакатин поплатился за то, что будучи сам достаточно независимым и для других независимости не жалел: при нём вольнодумная теория муниципализации милиции начала внедряться в практику, он подписал договор с эстонским правительством о переподчинении Эстонии местных органов МВД. Большего ему сделать не дали. В кабинете Павлова такой министр был не нужен.
         На новом посту Пуго придерживался своей всегдашней испытанной тактики - старался быть верным и начальству, и себе. У него это получалось. Чутко улавливая все, даже невысказанные желания начальства, Борис Карлович выполнял их по мере возможностей, однако никогда не лез на рожон собственной персоной - предпочитал перекладывать "деликатные" дела на подчинённых. Тянуть одеяло ответственности на себя было не в его правилах.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»