  |
 |
Прочитано: 71% |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 71% |
Бакланова нам арестовывать не пришлось. В ночь на 24 августа его, а также Шенина, Болдина и Плеханова арестовала союзная прокуратура. Нельзя сказать, что это стало для нас полной неожиданностью. Объявив о возбуждении дела, добившись от Верховного Совета СССР согласия на привлечение к ответственности депутатов, причастных к заговору, Трубин должен был предпринять дальнейшие решительные действия.
Но после этих ночных арестов ситуация сложилась мягко говоря странная. У нас под стражей шестеро, у них - четверо. Предмет расследования и доказывания один, но прокуратур две, и дело таким образом приобретает как бы два ствола, два направления. Этот следственно-процессуальный парадокс не мог, конечно же, устроить ни одну из сторон. Вопрос о руководстве делом следовало решать незамедлительно.
Мы в своём праве на главную роль не сомневались, но знали, что Трубин так просто нам её не уступит. Его надо было убеждать и аргументы при этом использовать веские. А потому мы решили хорошенько подготовиться к разговору с ним, всё обдумать заранее. В результате к утру следующего дня, 25 августа, у нас сложилась достаточно стройная, на наш взгляд, система доказательств.
Было воскресенье, но Генеральный прокурор СССР, как мы и предполагали, оказался на месте. Ему тоже в эти горячие денёчки забот хватало. Однако он был не против встречи с нами, поскольку понимал, что откладывать её не имеет смысла. Мы сразу же приступили к сути и изложили ему свои аргументы. Вкратце они сводились к следующему.
Прокуратура Союза осуществляла надзор за деятельностью МВД, КГБ, кабинета министров и через Главную военную прокуратуру в какой-то степени контролировала военные ведомства. Генеральный прокурор, по долгу службы присутствуя на координационных совещаниях, общался с руководителями этих структур, теми же Пуго, Крючковым, Язовым, и не всегда же это общение носило только официальный характер, были ведь и какие-то разговоры, скажем, за чашкой чая... Стало быть, возникали, ну, просто не могли не возникать какие-то личностные отношения. Сейчас они могут стать серьёзным поводом для общественного недоверия. И если, предположим, возникнет необходимость прекратить дело в отношении кого-нибудь, то будь это решение сколь угодно справедливым и законным, в нём всё равно усмотрят необъективность: вот, мол, Генеральный прокурор сначала недоглядел за своими поднадзорными, а теперь, когда они так крупно проштрафились, он же руководит расследованием и решает, кого надо привлекать к ответственности, а кого - не надо.
Довольно уязвима позиция прокуратуры Союза и в отношениях с оперативными структурами: уголовным розыском, Управлением по борьбе с организованной преступностью, службой ОБХСС и т. д. Без их помощи расследовать дело невозможно, но поскольку они принадлежат МВД и КГБ Союза, безраздельно доверять им не приходится. А республиканские, краевые, областные правоохранительные органы союзной прокуратуре помогать не будут, потому что в дни путча получали от неё шифротелеграммы с предписаниями поддерживать ГКЧП и осуществлять надзор за неукоснительным выполнением всех его Указов относительно чрезвычайного положения.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
| ||