«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
Прочитано: 30% |
Свои действия с 18 на 19 августа Лукьянов описывает так.
Отдыхал на Валдае. В 18.00 позвонил Павлов. Попросил срочно прибыть в Москву, сказав, что самолёт полетел в Крым. Решив, что речь идёт о самолёте, отправившемся в Форос за Горбачёвым, чтобы доставить его на подписание Союзного Договора, стал собираться в дорогу.
Позвонил в Москву, чтобы на работу, пока вертолёт в воздухе, прибыли помощник Иванов и начальник секретариата Верховного Совета СССР Рубцов.
По прибытии в Кремль взял Конституцию СССР и направился в кабинет Павлова, где узнал, что образован комитет по чрезвычайному положению. Обязанности президента в связи с болезнью Горбачёва временно возложены на Янаева.
"Что вы хотите?" - спросил Лукьянов. "Навести порядок в стране", - ответили они. Павлов сказал, если будет заключён Союзный договор, правительство перестанет существовать, его распустят. Лукьянов стал говорить, что и у него самого есть замечания к Договору, что он даже изложил их письменно в ответ на вопросы избирателей, которые возмущаются, что Договор не соответствует решению Верховного Совета. Но несогласие с Союзным договором и введение чрезвычайного положения, возмутился Лукьянов, это совершенно разные вещи.
Лукьянов сказал, что задуманное ими - это авантюpa, что за ними никого нет, что их действия поставят страну на грань гражданской войны, вызовут возмущение республик, которые уже парафировали Договор.
Он потребовал, чтобы его немедленно связали с Горбачёвым. Крючков ответил, что связи нет.
Из протокола допроса Анатолия Лукьянова от 24 августа 1991 г.:
...Следователь:
- Как Вы реагировали на слова Крючкова, что с президентом нет связи?
Лукьянов:
- У меня был такой накал, что я не задавал никаких вопросов Крючкову. Я твёрдо ставил вопрос: "Что вы делаете!"". Где-то в это время приехали Болдин, Бакланов и, если мне память не изменяет, начальник личной охраны президента Медведев. Это меня больше всего насторожило. Что такое?
Прибывшие Бакланов и Шенин доложили, что Михаилу Сергеевичу было предложено уйти в отставку. Доложили, что Михаил Сергеевич возмутился..., отказался что-либо подписывать и заявил, что он может иметь дело только с Верховным Советом или съездом, если надо такие вопросы решать. Тут я вижу, что это самый настоящий заговор, о моём участии в котором и речи быть не может. Шенин или Павлов, кто-то из них, сказал: "Но Вы можете дать записку по Договору?" Я ответил, что если она их интересует, то я пришлю, но больше меня здесь не будет.
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
| ||||||||