«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 59%

         3. "И о тех он палатах доносил в 1718 году ближнему стольнику князю Ивану Фёдоровичу Ромодановскому на словах, в Москве, в Преобаженском приказе. И велено его допрашивать, почему он о тех палатах сведом? И он сказал: стал сведом от Большия казны от дьяка Василья Макарьева; сказывал он, был де он по приказу благоверныя царевны Софии Алексеевны посылал под Кремль-город тайник и в тот тайник сошёл близь Тайницких ворот, а подлинно не сказал, только сказал подлинно [...] к реке Неглинной в Круглую башню, что бывал старый Точильный ряд. И дошёл оный дьяк до вышеупомянутых палат и в те окошка он смотрел, что наставлены сундуков полны палаты; а что в сундуках, про то он не ведает; и доносил обо всём благоверной царевне Софии Алексеевне и благоверная царевна до государева указу в те палаты ходить не приказала" {Там же. С. 40-41.}.
         О романтическом путешествии дьяка Макарьева по пустынному итальянскому тоннелю и о выходе его в старый Точильный ряд в Китай-городе, где ныне Исторический музей, в своём месте нами рассказано. Здесь нас интересует другое: информационный доклад разведчика-спелеолога царевне Софье обо всём им виденном и то, как царевна на эту захватывающую информацию реагировала: "...царевна до государева указу в те палаты ходить не приказала".
         Итак, царевна Софья приказала в новооткрытые таинственные палаты с загадочными сундуками не ходить, но чтобы о них никогда и никому не говорить, такого приказа от неё не было. Стало быть, дьяк Макарьев, сообщая на смертном одре Конону Осипову о своей исторической тайне, был волен сделать это, не нарушая никакой клятвы. Он свято блюл клятву не ходить в те палаты и не ходил целых 15 лет. [...]
         Осипов рассказал о своём секрете Ромодановскому устно. Возможно, Осипов искал у Ромодановского только совета, как о своей тайне довести до ведома царя. По-видимому, преображенский Торквемада {Торквемада Томас (ок. 1420-1498) - глава испанской инквизиции (великий инквизитор).} обещал пономарю с Пресни, что доложит обо всём царю лично, для чего и выехал тотчас в Петербург. Однако открытие Макарьева представлялось ему слишком серьёзным, чтобы не принять известных мер охраны.
         4. "А ныне в тех палатах есть ли что, или нет, про то он не ведает, потому что оный дьяк был послан в 90-м (1682 г. - примечание автора.) году. И князь Иван Фёдорович по допросу приказал с подьячим послать под тайник осмотреть и, приказавши, из Москвы отбыл в Санкт-Петербург" {Забелин И. Е. Указ. соч. С. 41.}.
         Ромодановский приставил к обладателю тайны Осипову подьячего в качестве своего доверенного агента-информатора о положении дела с "поклажей" в Москве. Приказание же "с подьячим тот тайник осмотреть" было дано ради красного словца. Ромодановский не мог не понимать, что Арсеналом доступ в тайник безнадёжно закрыт, что тут нужны большие раскопки, что на такие раскопки нужно царское слово.
         По всей видимости, за таким словом он лично и поехал в Петербург, но дорогой почему-то передумал: ни словом перед царём не заикнулся о кремлёвском кладе и молчал целых шесть лет, пока предприимчивый пономарь не оказался выведенным из себя такой бессовестной проволочкой. Осипов решил обратиться непосредственно к царю. Лично выехал в Петербург и в начале декабря 1724 г. представил письменное поношение, но не царю, а в Канцелярию фискальных дел, как требовалось по положению.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»