«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 38%

"Обыкновенный человек"

         Русские летописи в отзывах о Василии соблюдают крайнюю осторожность, Зато о нём подробнее поведали два иноземца. Первый из них - австриец, барон Герберштейн {Герберштейн Сигизмунд (1486-1566) - немецкий дипломат и купец. Находился в Москве с посольством в 1517 г. Автор "Записок о московитских делах" и первого приблизительного плана Москвы.}, побывавший в Москве дважды. Другой - епископ Ночерский, Паоло Джьовио {Паоло Джовио (Павел Иовий Новокомский) (?-1558) - итальянский историк. Автор сочинения "О московском посольстве", составленном по рассказам Дмитрия Герасимова.}, которого ещё Герасимов {Герасимов Дмитрий (Митя Малой) - дипломат и переводчик, учился в ливонской школе, принимал участие в переводе книг с Максимом Греком.} посвятил в тайны московского двора. Таким образом, можно воскресить среду, где действовал Василий, и разобраться более или менее в характере этого государя.
         В лице сына Ивана III и Софьи Палеолог мы имеем результат смешения двух рас (Пирлинг). Однако от слияния византийской крови с русской не родилось ни мощного гения, ни выдающегося характера.
         Василий III был "дюжинным человеком". Быть может, он больше казался таким, нежели был им в действительности: слишком уж заслоняли его могучие фигуры и отца его Ивана III, и сына Ивана IV Грозного. Тем не менее и этот великий князь обладал энергией и выдержкой истинного потомка Калиты. Подобно своим предкам, он много потрудился над объединением Русской земли. За Псковом наступила очередь Рязани и Новгорода Северского. Дело территориального объединения России можно было считать законченным,
         Нападали крымцы с казанцами и, другой раз, запорожцами. Василий не был Димитрием Донским. Ему недоставало личного мужества. В 1521 г. хан подступил к самой Москве. Москва чуть-чуть не была взята приступом. Великий князь заботился только о своей собственной безопасности. Предоставив боярам оборонять столицу, сам спасся бегством на север. Рассчитывать на помощь Василия III в крестовом походе на турок было невозможно: помехой этому являлась уже его оглядка - как бы чего не вышло! Правда, он громогласно заявлял о своей ненависти к неверным, но ведь удобнее действовать языком, нежели мечом.
         Можно ли думать, по крайней мере, что Василий III был благосклонно настроен по отношению к римской церкви и папе? Он отмалчивался. Когда же его припирали к стене, всякий раз решительно заявлял о своей преданности греческой вере. То был язык сердца. А каковы были его чувства к папе?
         Он питал к нему, по Герберштейну, какую-то исключительную ненависть и просто именовал его учителем римской церкви. В этом, несомненно, сказывалось также влияние его матери, убеждённой православной. Поведение её сына доказало лишний раз бессилие над нею римских плутней времён кардинала Виссариона.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»