«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 91%

         В Москве маму назначили начальником охраны порядка Жители следили за затемнением, проверяли крыши, сбрасывали зажигалки с крыш домов. Все наши знакомые удивлялись, откуда только братась смелость у такой скромной женщины, как моя мама! Однажды в доме напротив ярко вспыхнул свет. Я дежурила вместе с мамой. Мы бросились в этот дом. Дверь была нараспашку. Кругом свет. Занавески отдёрнуты. Но никто не откликнулся. Отец потом ругал маму, что она рискнула пойти туда одна. Уже тогда в Москве начались диверсии. Однажды, где-то под вечер во время налёта, мы находились во дворе. Коля Феденко, который был чуть старше меня, помогал маме. Что-то ему показалось, и он позвал её. Она бросилась к нему, и в это время фугаска врезалась в то место, где она только что стояла. С семьёй генерата Феденко родители дружили долго. Коля приходил к нам во время войны, когда его направляли на учения. Помню, мама его кормила болтанкой из муки, так как ничего другого тогда не было. Потом он стал военным медиком и дослужился до полковника. Меня он благословил на учёбу в МГУ - изучать психологию людей. К сожалению, ни отца, ни сына Феденко нет сейчас на нашей земле. Остались красивые гранитные памятники на Введенском кладбище и наша светлая о них память.
         Осенью 1941 года маму всё-таки уговорили, не дожидаясь приезда отца, увезти нас с последним составом на Урал, в эвакуацию, как говорили тогда. Не обошлось без приключений. Поезд наш бомбили, но пострадавших не было. С нами уехали и последние семьи из нашего дома на Плющихе - жена полковника Степанова с тремя детьми (сам он эвакуировал институт военных переводчиков из Ставрополя) и жена полковника Лукманова, который готовился в командировку. Вагоны, в которых мы ехали, - перестроенные теплушки для скота. Нас поместили на нижних полках, бездетных на верхних. Кто-то сверху попросил маму взять на станции горячей воды и стал передавать бидон. В это время поезд резко затормозили, бидон выскользнул из рук. Удар, хорошо, что по касательной, пришёлся маме по голове. Мы с братом заплакали, увидев много крови. Тут же на станции маму перевязали, после чего она зсе-таки взяла злополучный бидон и свой чайник и пошла к очереди за водой. От вагона отделился мужчина и побежал к очереди со словами: "Пожалуйста, пропустите раненую". Он ещё долго объяснял публике, что нас в Москве бомбили. В результате слух обошёл весь состав, и всю длинную дорогу в Долматово её пропускали, как героиню, что, конечно, смущало её.
         Теперь, когда прошло более полувека, вспоминается с удовольствием то, что этим человеком был замечательный артист всех времён Аркадий Райкин. Он потом опекал нас всю дорогу.
         Долматово - красивейшее древнее село. Раньше оно стояло на берегу глубокого озера, где была форель и другие ценные породы рыб. Я видела старинную литографию. На берегу озера стоял огромный монастырь. А вокруг дивный ландшафт: дубовые рощи, переходящие в леса, где мы собирали грибы. Здесь же мама работала на лесоповале. Женщины и рубили, и носили брёвна.
         Нас приютила семья секретаря райкома, выделив нам комнату. Мы с братом спали на полатях, а мама с бабушкой - на скамьях. Нам дали карточки. Помню, что мы смогли "отоварить" их только конфетками, похожими по величине на пилюли, и сетками для волос. Когда брат заболел желтухой, мама с секретарём райкома на бричке поехала в дальнее село продать тёплые вещи и купить продукты. По дороге они натолкнулись на бежавших из тюрьмы заключённых, но сумели уйти. А перед селом их стала преследовать волчья стая. Пришлось остановиться. Секретарь боялся за казённых лошадей. Сначала жгли ветки, а потом в ход пошли и вещи, которые мама хотела продать.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»