«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 98%

         "Разношёрстная армия Левина" не проливала слёз, когда советская система развалилась. Но всё же радио-пропагандист Джордж Урбан сказал за всех, что "испытывал своеобразное чувство потери. Спарринг-партнёр, с которым было здорово тренироваться, сошёл с ринга. Тот противник за холмами, от которого знаешь, что ожидать, которого часто слышали, но редко видели, как это ни парадоксально, был источником уверенности. Иметь "великого врага" почти столь же хорошо, как и иметь "великого друга", а во времена разлада в собственных рядах - возможно, даже лучше. Друг был другом, но сильный противник был призванием. Возможно, я иногда и задавался вопросом: это моя долгая озабоченность "диалектикой" так сильно заразила меня, что я не мог вообразить жизнь вне соперничества?" {George Urban. Radio Free Europe}.
         Вскоре после падения Берлинской стены Джордж Урбан встретился с бывшим сотрудником КГБ, который утверждал, что руководил пропагандистской школой Кремля. "А вы правда считали наши статьи в "Инкаунтере" полезными, как ключ к разгадке того, что готовил "враг"?" - спросил Урбан. "Очень полезными - они были такими захватывающими, что постепенно вы и ваши коллеги отвратили меня от моей присяги и моей идеологии и превратили в диссидента", - был ответ. "Видите, "Инкаунтер" был слишком убедителен. Он породил сомнение, случайное неповиновение и, наконец, открытое инакомыслие в уме матёрого шпиона!" {Там же} Урбан рассказал про этот случай Ласки, который был в восторге, узнав, что враг изучал "Инкаунтер".
         "Это ошеломило меня! Какой комплимент от КГБ! Мы считали его ("Инкаунтер") идеологическим лезвием, которым мы, бойцы холодной войны, поражали цель, и оказывается, были правы" {Melvin Lasky. Interview, London, August 1997}. По словам Наташи Спендер: "Такие люди, как Ласки, думали точно так же, как и русские. Для них это всё было просто стратегической игрой" {Natasha Spender. Interview, Maussane, July 1997}.
         Фрэнк Платт оставался в Фонде Фарфилда на посту директора до 1969 года (пока у фонда ещё были средства, перечисленные до 1967 г.). В сентябре 1976 года Платт действовал как казначей и связной для авторов ПЕН-клуба в Тюремном комитете (Prison Committee) в Лондоне. Два месяца спустя он сказал Джоссельсону: "Меня спросили Курт (Воннегут), Джек Мас (Майкл Скэммелл - Michael Scammell) и другие, что, если я рассмотрю вопрос о работе с авторами ПЕН-клуба в комитете и буду поддерживать контакт со Скэммеллом в лондонском "Индексе" (по цензуре), который делает всё это для международной сети ПЕН-клуба. То есть фактически в роли координатора. Я сказал, да, конечно. Интересная работа. Предполагает поездки" {Frank Piatt to Michael Josselson. 11 November 1976 (MJ/HRC)}.
         В то же время Платт регулярно поставлял Джоссельсону самые горячие сплетни о ЦРУ, которое тот любил называть "шоколадной фабрикой". Когда в 1975 году Корд Мейер был публично раскрыт как лондонский резидент ЦРУ - 34 члена парламента от лейбористской партии потребовали его высылки, Платт написал, посмеиваясь: "В Земле Слепых одноглазый человек сказал, что видел на стене зловещее предзнаменование? Кто знает. Я знаю только, что Управление - это полный бардак" {Frank Piatt to Michael Josselson. 15 December 1977 (MJ/HRC)}. Некоторое время спустя, встретив Мейера на одном из вечеров в Джорджтауне, один журналист с ужасом наблюдал, как тот донимает пожилого канадского дипломата проблемой канадского сепаратизма. "Дипломат, у которого были серьёзные проблемы с сердцем, выглядел обеспокоенным, но Мейер наседал без остроумия, вкуса или милосердия". Как выразился другой обозреватель: "Поколение и класс Мейера никогда, как говаривал Кромвель, не признаются, что они могли ошибиться" {Godfrey Hodgson. Superspook, Sunday Times Magazine, 15 June 1975}.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»