«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 17%

         После того как Хук впервые ощутил вкус крови на конференции в "Вальдорф Астории", он готовился к полномасштабной военной кампании: "Дайте мне 100 миллионов долларов и тысячу преданных людей, и я гарантирую, что подниму такую волну демократических беспорядков в массах, даже среди солдат в собственной империи Сталина, что он ещё долго будет заниматься только внутренними проблемами. Я могу найти людей" {Sidney Hook. Politics, Winter 1949}. Теперь, отправляясь в город, со всех сторон окружённый коммунистами, Хук воображал, что "в случае чего все делегаты за несколько часов станут пленниками восточногерманской военной полиции" {Sidney Hook. The Berlin Congress for Cultural Freedom, Partisan Review, vol. 17/7, 1950}.
         Николай Набоков приехал в Берлин в мае, вместе со своей женой Патрисией Блейк (Patricia Blake), чтобы помочь с планированием конференции; он воспользовался чартерным рейсом компании Youth Argosy - одного из "посредников" ЦРУ. Чип Болен попросил Набокова прибыть в Берлин как можно раньше, для того чтобы возвести баррикады со стороны художников, которые были "постоянными мальчиками для битья как для Советов, так и для нацистов" {Nicolas Nabokov. Bagazh}. Джеймс Бэрнхам прибыл сразу же после Набокова, и они объединились с Джоссельсоном, Ласки, Кёстлером и Силоне, создав управляющий аппарат конференции в доме Ласки.
         На одном из собраний этой группы за обедом Силоне рассказал, как во время войны он исключал из своей группы сопротивления всех тех, кто оказывался агентом британской или американской разведки, потому что хотел вести "собственную войну" с чистой совестью {Ignazio Silone. Цитата из Celia Goodman (ad.). Living with Koestler}. Можно вообразить, как восприняли это утверждение Джоссельсон, Бэрнхам и Ласки. Ведь они знали то, что, по-видимому, не было известно Силоне: он теперь участвовал в войне, ведущейся другими. Положение Силоне чётко выражало болезненную иронию эпохи, которая не считалась с чистотой человеческих идеалов.
         В 1920-х он создал подпольную сеть, помогавшую Советскому Союзу, но потом сожалел об этом. С 1928 по 1930 год он сотрудничал с секретной службой Муссолини OVRA (обстоятельства этих отношений были ужасными: его брат был арестован фашистами и медленно умирал в итальянской тюрьме). В своём письме, написанном в апреле 1930 года, он разрывал свои отношения с OVRA и объяснял, что решил "устранить из своей жизни всё фальшивое, двусмысленное, ошибочное и покрытое тайной" {Ignazio Silone. 3 April 1930, напечатана в La Stampa, 30 April 1996}. В 1942-м он писал: "Самая важная из наших моральных задач сегодня состоит в освобождении нашего духа от грохота орудий, от пути пропагандистской войны и от всей журналистской чепухи" {Ignazio Silone. Цитата из Peter Coleman. The Liberal Conspiracy}.
         Находясь во время войны в эмиграции в Швейцарии, Силоне был агентом Аллена Даллеса, тогдашнего главы американской разведки в Европе; в октябре 1944 года агент УСС Серафино Ромуальди (Serafino Romualdi) был отправлен на франко-швейцарскую границу якобы для того, чтобы доставить воздухом два груза оружия и боеприпасов для французского Сопротивления. Его реальной миссией, "спланированной вне обычных каналов", была нелегальная доставка Силоне в Италию. Теперь, в 1950-м, Силоне снова был втянут в мир подпольных интриг. Его защитники утверждают, что он не имел понятия о тайных спонсорах Конгресса за свободу культуры. Но его вдова Дарина вспоминала: сначала он отказывался там присутствовать, так как подозревал, что это "операция Государственного департамента США". Через несколько дней после начала конференции Кёстлер, которому никогда по-настоящему не нравился Силоне, сказал другу, что он всегда "задавался вопросом, честен на самом деле Силоне или нет. Теперь я знаю, что нет" {Arthur Koestler. Цитата из Peter Coleman. Цит. произв}.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»