 |
 |
Прочитано: 0% |
Оглавление | Каталог библиотеки
|
|
Прочитано: 0% |
Без грифа "Секретно"
В 60-е годы Балтийский флот стал участником уникальной экспедиции, целью которой было изучение данных при испытании межконтинентальных баллистических ракет. И не только... Балтийцы были одними из первых, кто услышал голос Юрия Гагарина из космоса
Фраза Гагарина "Поехали!" облетела весь мир. Его размашистой походке подражали тысячи людей. Гагаринская улыбка стала своего рода визитной карточной той эпохи. Сегодня уже стерлись в памяти многие события, предшествовавшие первому полету человека в космос. Сведения о 10-летней Тихоокеанской гидрографической экспедиции (ТОГЭ-4) долгие годы были под грифом "Секретно".
...В конце 50-х годов Советский Союз закупил четыре рудовоза в Польше. Их будущее предназначение держалось в строжайшей тайне. Суда прибыли на судостроительный завод в Ленинград, где им предстояло пройти серьезную модернизацию. СССР вплотную приступил к созданию морских измерительных ракетно-космических комплексов, и бывшие польские рудовозы предназначались именно для этого. Кроме того, они должны были регистрировать момент и координаты приводнения головной части любой ракеты (от баллистической до космической).
В конце июля 1959 года из Кронштадта вышли четыре экспедиционных океанографических судна - флагман "Сибирь", корабли "Сахалин", "Сучан" и "Чукотка". Им предстояло Северным морским путем прийти в Петропавловск-Камчатский. Укомплектован отряд был прекрасно подготовленными, с богатым практическим опытом специалистами ВМФ. Значительная часть их была с Балтийского флота. Например, штурманские службы на кораблях возглавляли офицеры БФ, с началом экспедиции фактически в одночасье перешедшие в создаваемые ракетнокосмические войска. Командовал походом капитан 1 ранга Юрий Максюта.
Это были первоклассные специалисты, профессионалы своего дела.
- Мы говорили: идем, ребята, звезды качать! - рассказывает капитан 1 ранга в отставке Николай Ковалев, являвшийся в то время заместителем командира по политической части на "Сибири". В этих словах была правда. В них отражалась молодость, которой сопутствуют и смелость, и решительность - то, что и нужно, чтобы вот так запросто быть на "ты" со всем звездным небом, служившим морякам самой надежной картой. - Бывшие польские рудовозы после модернизации стали фактически новыми кораблями, оснащенными самой современной по тем временам радиометрической, гидроакустической техникой. Антенное хозяйство и башни были закрыты специальными шарами, - продолжает Николай Ковалев. - Нами очень интересовались натовцы. Как только мы вышли в море, нас окружила стая "пиратов", изучая, что это за "чудовище" движется. В воздухе курсировали самолеты-разведчики "Нептун", справа и слева нас сопровождали сторожевики и корабли разведки, под водой шла подлодка, изучая, чем и как "дышат" новые советские корабли.
...Так армада, в которую входили и другие суда и корабли, в сопровождении сил НАТО дошла до Североморска. Здесь предстояло пополнить запасы. Впереди был Северный морской путь. Несмотря на летние месяцы, моряков загружали на 1,5 года вперед. Мало ли что!..
- Старших офицеров вызвали в Москву к министру обороны Маршалу Советского Союза Родиону Малиновскому. Была поставлена правительственная задача, которую нужно было выполнить любой ценой. Требовалось пройти Северным путем, нигде не затереться, не поломаться, не испортить сложную аппаратуру, выйти в запланированные сроки на рейд Петропавловска-Камчатского и связаться с Центром управления полетов (ЦУП) и с Байконуром, - говорит Николай Николаевич.- Мы выполнили ее с честью. На подходе к Диксону, правда, вновь появились корабли НАТО. И с тех пор наши контрагенты по "холодной войне" не покидали нас все те 5 лет, пока я служил на "Сибири", и все те 10 лет, пока длилась экспедиция ТОГЭ-4.
Случаи были самые разные. Например, однажды болванка ракеты весом более тонны чуть не угодила в американский сторожевик. Американцы попросту наглели. Они как-то забрались в центр нашего полигона и давай изучать русских. Было хорошо видно, как командир сторожевого корабля, рассевшись в кресле на мостике, наблюдал в бинокль за действиями вероятных противников, которые в свою очередь отвечали скупым молчанием. Это длилось, правда, недолго. В сотне метров от американцев рухнула головная часть ракеты. А это - тонна тринитротолуола. Столб воды поднялся на 400 метров в высоту... Потом еще долго не было видно знакомого силуэта американского адмирала с биноклем на мостике.
- Так мы начали работать, до конца не понимая, с чем и для чего, - говорит Н.Ковалев. -Мы не знали, что были частью одной огромной идеи, одного целого. Чего именно? Наверное, втайне каждый из нас задавал себе такие вопросы. Ради чего мы здесь? Что, в сущности, нам приходится делать? Ореол таинственности преследовал... Мы должны были обнаружить головную часть ракеты на подлете за 600 километров, вести ее, нигде не потерять. В течение 72 часов обработать параметры полета ракеты и отправить их на Байконур. Подлетал самолет-амфибия, выходили офицеры КГБ в зеленых фуражках. К ним подгоняли на катере мешки с перфолентой. Грузили все в самолет и отправляли в центр. Такой была обычная работа.
Она становилась все интенсивнее с началом испытания янгелевских ракет, способных нести ядерное оружие. Мысль об этом давила: еще свежи были в памяти кадры испытания США ядерной бомбы в Хиросиме и Нагасаки. Янгелевские ракеты испытывали серийно. О начале стрельб сообщалось за восемь часов. Все приводилось в повышенную готовность. Люди не спали сутками. У кого-то сдавали нервы. В 1961 году с приходом апреля интенсивность подготовки увеличилась в несколько раз. Офицеры стали догадываться, что дело не совсем обычное. Начались бесконечные проверки аппаратуры. То гидроакустиков проверят, то отдадут приказ поднять в воздух вертолет. 12 апреля они услышали по селекторной связи корабля голос Юрия Гагарина.
- Какая Земля красивая! - кричал он из космоса. Эти слова Николай Николаевич запомнил на всю жизнь.
Потом, спустя часы, по радио передавали сообщения о том, что первый полет в космос ракеты с человеком на борту совершил гражданин СССР... И так далее и тому подобное. На "Сибири" было ликование, как и во всей стране. Было подлинное ощущение своей причастности к общему делу - первому полету человека в космос. Усталость от трехмесячного пребывания в море, от испытания первых янгелевских ракет, способных нести ядерное оружие, первых полетов в космос Белки и Стрелки как-то разом куда-то исчезла.
- Мы знали, что успех пришел. Но ведь мы знали и то, что до Гагарина погибли двое космонавтов. Кто? Не известно. Известно только, что погибли они потому, что неправильно было сконструировано кресло пилота. Его создали в виде стула, и это привело к трагедии. При вертикальном положении пилота в ракете его ждала неминуемая гибель. Слишком огромное было давление на позвоночник. Успешный полет в космос Гагарина стал для нас настоящим праздником. Какой труд был проделан участниками нашей экспедиции, которые, на ведая того, были причастны к одной из самых славных страниц в истории огромной страны, - говорит Ковалев.
Их по достоинству наградили. Максюта получил орден Ленина с формулировкой: за подготовку и осуществление полета первого в мире человека в космос, а также звание контр-адмирал. Ковалев получил с такой же формулировкой орден Красного Знамени и досрочно звание капитан 2 ранга. Федерация космонавтики наградила всех участников специальными медалями "Участник освоения космоса". Участники экспедиции получили и денежные награды, о чем практически нигде не упоминается. Офицеры высшего звена - по 10 тысяч рублей, старшие офицеры - по 5 тысяч рублей, остальные - по 3 тысячи. По тем временам это были большие деньги. После полета Юрия Гагарина началась подготовка полета в космос Германа Титова, фактически наступала новая эра...
В 1964 году Ковалев был назначен начальником политотдела соединения на острове Русском. Его экспедиция была завершена. Но космос завладел душой. Даже сейчас спустя многие годы Николай Николаевич с особым трепетом встречает День космонавтики.
- Я тут лежу дома на кровати, думаю: ведь скоро День космонавтики. Стар стал. Даже подниматься иной раз бывает трудно. Но не удержался. Взял телефон, позвонил вам... Так много хочется рассказать, - говорит Николай Николаевич.
Кстати, истории, связанные с космонавтикой, он вспоминает с большим восторгом, чем, например, приезд на остров Русский Никиты Сергеевича Хрущева. Ну, приехал, ну, на охоту его свозили, ну, сытным обедом накормили. Что там! Вот знакомство с космонавтом Владимиром Комаровым!
- Бывая на космодромах, космонавтов я видел лишь издалека. А тут, работая в экспедиции, в одном из отпусков отдыхал с семьей в Гурзуфе в санатории. В это время в нем же отдыхал Владимир Комаров. Вечерами на открытую веранду, где собирались любители поговорить, приходил обаятельный человек. Как-то в компании с Комаровым мы засиделись: он, я и еще один товарищ. Оказалось, что Комаров хорошо знаком с научными сотрудниками Авраменко, Бачуриным - теми, кто ходил с нами на кораблях в Тихий океан. Их он знал по работе с Королевым.
Рассказывая о своем космическом полете, Комаров уверял нас, что видел НЛО. Он описывал, как он выглядел, когда появлялся, и обещал обязательно написать об этом книгу... - рассказывал Ковалев.
...Все это сегодня, спустя почти полвека после первого полета человека в космос, воспринимается совсем не так, как, скажем, еще лет десять тому назад. После затопления космической станции "Мир" в водах Тихого океана подход к проблеме освоения космоса стал более прагматичным.
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
|||