«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки

Прочитано: 41%

Полковник Джедай

         К примеру, любящему чертовщину полковнику очень понравился фильм "Звездные войны" и идея фильма о некоей тайной силе "рыцарей Джедай". В 1983 году, благодаря дружбе с генерал-лейтенантом Стабблабайном, который затем возглавил Управление военной разведки и безопасности США, Александер выбил средства под программу исследований телекинеза, которую так и назвал - "Джедай".
         После увольнения из армии в 1988 году Александер был принят на работу в Национальные лаборатории Лос-Аламоса, попав под крыло Дженет Моррис, писательницы научно-фантастических романов, а заодно и директора по исследованиям Совета США по глобальной стратегии (U.S. Global Strategy Council - USGSC). Кстати, этот совет возглавлял бывший замдиректора ЦРУ Рэй Клайн. Именно USGSC стоит у истоков национальной программы США в области несмертельного оружия, пролоббировав создание множества лабораторий по этой проблеме.
         Сегодня Александер - фактически главный специалист в США по проблеме несмертельного оружия. А если бы какая-либо спецслужба задалась целью проследить за увлечениями бывшего полковника, чтобы выяснить приоритеты Соединенных Штатов в области новых видов оружия, она была бы сильно удивлена. Дело в том, что Александер, кажется, не прошел мимо ни одной "паранормальной" темы. Он член Совета Международной Ассоциации изучения жизни после смерти, организатор национальной конференции 1993 в Санта-Фе, посвященной "научно-техническим отчетам исследований ритуалов, околосмертельных опытов, человеческих контактов с инопланетянами и другими так называемыми аномальными опытами". Александер также входит в группу Aviary по изучению неопознанных летательных объектов. Он даже нырял на дно океана вблизи островов Бимини в поисках Атлантиды.

База N01168

         Видимо, в России деятельность Александера изучали внимательно. Что привело в том числе и к таким непредсказуемым последствиям, как появление трех законопроектов.
         Дело в том, что "несмертельное оружие", над которым трудятся в Лос-Аламосе, по российской военной классификации тесно связано с так называемым "информационным оружием", которое вроде бы воздействует только на технику: по определению бывшего гендиректора ФАПСИ Александра Старовойтова, информационное оружие - это арсенал средств несанкционированного доступа к информации и выведения из строя электронных систем управления. Однако в России по традиции считают, что такое оружие в состоянии воздействовать не только на солдат противника (о большем даже доктор Александер не мечтает), а на все население страны.
         В 1996 году аналитик Центра исследований иностранных армий Форта Ливенворт (Канзас) Тимоти Томас, проводя исследование российских перспектив в области информационного оружия, попытался объяснить этот феномен. По его данным, исторически Советский Союз очень плотно занимался теориями информационного управления. К примеру, один из наиболее интересных методов манипулирования информацией был описан теорией так называемого "рефлексивного контроля". Ее смысл в том, чтобы поставлять неприятелю такую информацию, которая заставит его действовать определенным образом. Эту теорию разрабатывали на рубеже 50-60 гг. в первом компьютерном центре Минобороны (также известном как "военный объект N01168"). Кроме того, по данным Томаса, в СССР разрабатывали теорию дезинформации, при применении которой население отказывается в военном конфликте поддерживать собственную армию.

Почем опиум для народа

         По-видимому, услышав о новом виде оружия, которое разрабатывается в США, российские военные, а следом и депутаты, решили, что американцам удалось продвинуться на поприще манипулирования населением несколько дальше. Это предположение переросло в уверенность, когда стали известны суммы, которые тратит США на разработку информационного оружия. По данным ФАПСИ, расходы США за последние 15 лет на разработку и приобретение средств информационной борьбы выросли в 4 раза и занимают ныне первое место среди расходов на все военные программы.
         Паника усилилась, когда в 1996 году руководители того же ФАПСИ объявили о том, что эффект от применения информационных средств борьбы сравним с оружием массового поражения. Одновременно в ФАПСИ подготовили и опубликовали аналитическую справку под броским названием "Информационное оружие как угроза национальной безопасности России". В результате в 1997 году Госдума, а затем Межпарламентская ассамблея СНГ обратились в ООН, ОБСЕ и Совет Европы с предложением о принятии международной конвенции о запрещении информационных войн и ограничении оборота информационного оружия. В марте 1998 года этот вопрос был поднят на встрече с генсеком ООН Кофи Аннаном и по инициативе России включен в повестку Генеральной ассамблеи ООН.
         Впрочем, столь жесткая риторика со стороны ФАПСИ быстро нашла свое объяснение. Как заявлял тогдашний гендиректор Федерального агентства Александр Старовойтов, "информационная "атака" грозит выведением из строя всех электронных систем управления страной, ее вооруженными силами, государственной инфраструктурой и т.д. Разрушатся транспортная и энергетическая (в том числе атомная) системы. Армия и флот будут беспомощны в отражении агрессии. Руководители страны окажутся не в состоянии получать необходимую информацию, принимать и реализовывать какие-либо решения". А раз последствия от применения такого оружия столь ужасны, то необходимы дополнительные средства на защиту правительственных систем связи...
         Впрочем, кроме ФАПСИ, информационным оружием живо заинтересовалось Минобороны, рассчитывая увеличить оборонный заказ на разработку подобных средств. В результате лоббирования со стороны силовых структур Государственная комиссия по военному строительству РФ включила средства информационной борьбы в состав трех приоритетных факторов отечественного потенциала сдерживания возможной агрессии извне (наравне со стратегическими ядерными силами и системами высокоточного оружия). Одновременно получить госзаказ по проблеме информационно-психологической безопасности захотели и гражданские структуры. Так, среди активных разработчиков законопроекта Владимира Лопатина появились такие организации, как НИИ психологии РАН.
         Как относятся спецслужбы к детищу Владимира Лопатина, пока не ясно. С одной стороны, в ФАПСИ нам заявили, что отказываются давать оценки закону до обнародования официальной позиции правительства, с другой - согласно пояснительной записке к проекту, сотрудник этого ведомства принимал в работе над ним активное участие.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки