 |
 |
Прочитано: 0% |
Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 0% |
Сидят за столом двое. Перед ними, уходя вдаль, бутылки - водки, вина, коньяки редких сортов. А ближе всего - большая четверть с мутным самогоном. Один другому и говорит:
- Ну что, Петрович, начнем с противного?
Феномен лженауки - одна из труднейших тем для разговора. И одна из самых противных. Ведь говорить-то приходится не столько о науке или ненауке, сколько о людях...
Передо мной четыре пузатые папки с бумагами - переписка, заметки и планы журналистских расследований (или, пожалуй, исследований). Мне казалось, что написать об "этом" при таком обилии материала можно запросто. Увы! Все оказалось много сложнее.
Я перечитал старые письма, вспомнил обстоятельства, людей, знакомых лично или по переписке, и вдруг отчетливо понял, что не имею никакого морального права становиться "глашатаем" чужих заблуждений, рискуя спровоцировать кого-нибудь на гневное осуждение или навешивание ярлыков. К тому же не хотелось бы быть судьей в вопросах, в которых считаю себя недостаточно компетентным.
Тем не менее, писать о людях (и их делах), которым "официальной" наукой отказано в признании, конечно же, нужно. Потому что для большинства из них эти исследования стали делом жизни и, следовательно, самой жизнью. Жизнь, не получившая признания. Это, братцы, драма! Настоящая драма идей. В общем, решил я покопаться в архиве и кое о чем написать. Не в назидание и не в осуждение...
В 1988 году, предварительно списавшись, я приехал к человеку, работавшему над устройством для получения энергии из вакуума при посредстве сжимаемой в цилиндре воды, которая затем выпускалась через сопло в специальную емкость. Вырывающаяся "на волю" вода, по мнению изобретателя, должна "прихватывать" из вакуума немного энергии. При этом общее количество энергии в сосуде, куда направлялась струя, должно оказаться больше, чем затрачено на сжатие.
Я хорошо его запомнил - немолодой уже человек, живущий одиноко с тех пор, как жена подала на развод, не выдержав безденежья. Все деньги уходили на изготовление экспериментальных установок из автомобильных деталей, покупаемых зачастую втридорога (ведь срочно нужно!).
Помнится, я поинтересовался расчетами, и хозяин дал мне прочесть несколько листков из школьной тетрадки, исписанных формулами школьной же термодинамики. "Выкладки очень сложны, - предупредил он меня. - Не все доктора наук смогли разобраться". "Вы что кончали?" - спросил я. "Да некогда было, - отмахнулся он. - После восьми классов как сел за баранку, так все больше самообразованием". И он указал на полки с подшивками журналов "Техника молодежи" и "Знание - сила".
Установку в действии мне увидеть не довелось - как раз происходила ее очередная модернизация.
И еще он показал мне письма из множества НИИ и академических институтов, содержащие разной степени "крепости" отзывы. Запомнились три письма одного из академиков. Между первым и последним срок - четыре года. Первое: "...воинствующая безграмотность и дилетантизм..." Второе: "Неужели Вы не в состоянии потратить немного времени, чтобы ознакомиться хотя бы с основами..." И третье: "Уважаемый... По-видимому, Вы действительно совершили выдающееся открытие, однако научная этика требует всесторонней проверки эффекта, прежде чем заявлять о нем в печати". Вошел в положение академик... Добрый, видно, человек. Душевный.
Между прочим, "войти в положение" непризнанного изобретателя или исследователя каких-нибудь "ненормальных" явлений сможет, похоже, лишь тот, кто сам столкнулся с чем-то "таким" и стал перед вопросом "что делать?". И даже не столько перед вопросом, сколь перед выбором: поддаться "научному честолюбию", обрушив на читателей СМИ ворох сенсационных интервью о совершенных открытиях, и тут же зачислить себя в когорту Самоотверженных Первопроходцев Науки, или же сказать себе: "Стоп. Что-то я тут напутал... Где-то я, наверное, наврал. Пойду-ка к друзьям, пусть они меня проверят". Трудный, между прочим, выбор. Опять же мыслишки: "Украдут идею! Как пить дать, украдут! Сами опубликуют, и все лавры и деньги - им!"
А побывать в шкуре "аномальщика" весьма занятно. Первый раз это было в 1991 году в Болгарии. Ехали мы как-то в компании гостеприимных людей. Шоссе, Балканы, неторопливая беседа о том о сем... Коснулись и загадочных явлений, которые, как известно, происходят только там, где нас нет. "Почему же, - возразил водитель. - Есть тут одно место, километров двадцать отсюда, где на спуске машина сама тормозит, ехать не хочет". Видно, наше изумление было столь неподдельно, что наш добрый гид и хозяин, развернув машину, помчал нас к какой-то деревушке, название которой я, честно говоря, забыл. Через некоторое время "жигуленок" выскочил на перевал, и сверху открылся вид на широкую котловину, на дне ее у реки лежало селение. К нему-то, огибая котловину, и спускалось шоссе. - Смотрите, - сказал болгарин. Он разогнал машину до 80 км/ч, поставил рычаг переключения скоростей на "нейтралку" и демонстративно снял ноги с педалей.
Ощущение было такое, будто вместо асфальта под колесами вдруг оказался песок.
Машина стала быстро тормозить и через пару сотен метров остановилась. Мы сидели в молчании. И тут, издав скрипящий звук, словно нехотя, автомобиль тронулся с места и медленно пополз в верх по склону задним ходом.
Помню, мы повыскакивали на дорогу, чтобы видеть все это со стороны, а из кабины улыбался водитель. Ему, без сомнения, удалось приятно удивить гостей, и он этому радовался. Он пять раз прокатил нас по этой дороге - вниз на "третьей", вверх - "на четвертой", убрав ногу с педали газа. Веселый такой болгарин, и плевать он хотел на любые скрижали...
Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
|||