«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 15%

         Как только я стал заместителем председателя КГБ, ко мне валом повалили просьбы о получении определенных материалов из наших архивов. Мой приятель, журналист, решил встретиться с одним старичком, который рассказал ему о создании группой конструктора Кузнецова транспортного самолета в 30-х годах. Самолет получался уникальным по своим характеристикам: цельнометаллический, со скоростью выше, чем у "мессершмидта". И вдруг в НКВД появились какие-то материалы, будто бюджетные деньги транжирятся, тратятся "налево". НКВД провело расследование, арестовало всю группу. Сразу же у других конструкторов началась борьба за освободившееся место. Эксперты старались дать как можно более отрицательную оценку группе Кузнецова, причем и с идеологической точки зрения. В результате половину из этой группы расстреляли, половину посадили. Жестокое было время.

         А.П. Есть такая точка зрения, что госбезопасность на пике своего влияния сложилась как бы в особый субъект и стремилась к власти как таковой. Берия претендовал на роль преемника Сталина, Андропов перешел из КГБ в политическое руководство. Да и нынешний президент существует в поле действия подобной тенденции. Госбезопасность концентрирует интеллектуалов, информацию, создает впечатление планетарной игры, где возникает потенциал, который формирует идеи, лидерски группы и так далее. Мне кажется, что такие проекты, как атомные или ракетные, не ограничивались простым подбором ученых. Так ли это?

         Н.Ш. Любое государство - сложнейший механизм, в котором всё связано друг с другом. Выделить какой-то узел, блок - например, КГБ - и сказать, что он является основным, главным - достаточно сложно. Хотя решающее значение, конечно, всегда имеет какая-то группа лиц, которая вдруг неожиданно, волею судеб оказывается у руля управления. У каждого в этой группе - тоже свои интересы, отношения друг с другом, своё понимание ситуаций. И кто там главный: то ли первый секретарь ЦК, то ли председатель НКВД или, допустим, министр финансов, трудно сказать. Все мы, в том числе и самые высшие руководители, живем не в замкнутом мире как таковом, и в человека можно ввести любую информацию или дезинформацию. Если сформировать эффективную дезинформационную линию, запустив ее по определенным каналам, то можно вектор движения всего общества резко изменить.
         Перед системой органов государственной безопасности должны быть поставлены жесткие, четкие, конкретные задачи. И если служба начинает решать эти задачи, то результаты властью должны быть востребованы, проанализированы и по ним приняты какие-то решения. Чего не было фактически.
         Если силовая структура, например, влезает в вопросы экономики, то на чем она базируется? На анализе открытых источников и оперативных материалов. А оперативные материалы откуда получает? От своей агентуры. Но любой агент, какую бы должность он ни занимал, - прежде всего человек, у которого существуют свои, личные интересы. Уже на первом этапе добывания информации появляется субъективный подход к делу. Далее идет обработка материалов, при которой каждый из начальников разного уровня вносит свою лепту. На финише доклада верхнему начальству иногда получалось творение, мало схожее с начальным замыслом. 90% рабочего времени тратилось впустую. Не каждому дано быть творцом, созидателем. Но каждый хочет порулить, покомандовать, поуправлять, быть незаменимым. Отсюда появляется сонмище начальников, а вместе с ними - министерств, ведомств, комитетов, главков, агентств и т.д. Создается громоздкая, неповоротливая, практически неуправляемая госструктура с коэффициентом полезного действия ниже паровоза, не способная ни грамотно ставить, ни эффективно решать задачи. Мы жутко опустились, деградировали, смотримся как типичная отсталая страна "третьего мира". Продолжаем еще существовать как государство на том производственном потенциале, который создан предшествующими поколениями.

         А.П. Считается, что госбезопасность патронировала, курировала экзотические, иногда курьезные и неправдоподобные направления исследований, которые базируются на загадочной физике, нетрадиционной геополитике, на иных неклассических представлениях о человеке и мире.

         Н.Ш. Я 30 лет проработал в системе госбезопасности и не могу сказать, что там была какая-то организационная структура, которая занималась бы подобными вопросами. С другой стороны, двери Комитета всегда были открыты, и любой человек мог туда прийти с любым, даже самым фантастическим предложением. Когда в наше распоряжение попадали какие-то интересные вещи, мы проводили комплексную экспертизу на предмет возможного использования в интересах государства. Помните, сколько было разговоров вокруг НЛО? На эту тему было даже выпущено закрытое постановление ЦК и правительства, согласно которому все силовые структуры были обязаны информацию, связанную с данной проблематикой, передавать в систему Академии Наук. А там ряду институтов поручалось изучение этих явлений вплоть до направления "на место события" специальных экспертных групп.
         Приведу пример из своей жизни. В 70-х годах я познакомился с одним инженером-физиком. Он предложил использовать в военно-прикладных целях так называемые слабые поля. Сверхчувствительные датчики выставить в пространство и контролировать появление любого постороннего предмета, траекторию и скорость его движения. Я его послушал: интересно, дешево. Можно было создать эффективнейшую систему контроля границы, космоса. Предложение передал нашим генеральным конструкторам. Но ведь любой генеральный конструктор заинтересован в увеличении ресурсов, сметы, а тут ему предлагают за сотни тысяч решить задачу, на которую он требует от государства миллионы. Конечно, это предложение, скажем так, не нашло отклика.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»