«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 94%

         И такого рода неумышленных, но разрушительных для Советского Союза творений в общем-то сочувствовавших СССР людей оказалось более чем достаточно. Эту главу, например, закрывает интервью с автором сценария "Ворошиловского стрелка", но ранее автора книг "Апофегей", "ЧП районного масштаба" Юрием Поляковым. Бывший разоблачитель нравов комсомольской номенклатуры сегодня с сожалением признаёт, что своими произведениями неосознанно "бросил свой камешек в ту лавину, которая снесла советскую цивилизацию". Ну что тут добавишь?
         Читатель вправе прервать автора вопросом: "Ну не могли же быть все творческие интеллигенты разрушителями?" Правильно, не могли. Остальные, если можно так сказать, были пассивными сторонниками советской жизни, от перемен ничего особенно хорошего не ждали, главное, к ним не стремились, а значит, к разрушению Советского Союза отношения не имели. (Впрочем, как и к его активной защите.) В книге эту категорию творческой интеллигенции представляют народные артисты СССР Никита Михалков, Армен Джигарханян и Иосиф Кобзон. Их взгляд на разрушение Советского Союза интересен и важен для истории.
         Сам собой напрашивается и следующий вопрос. Кто, на взгляд автора, из разношёрстной когорты советской творческой интеллигенции всё-таки пытался своим пером, своим творческим дарованием защитить и спасти Советский Союз? Таких людей было много, но, убеждён, больше, качественнее и ярче всех боролся за Советский Союз главный редактор газеты "Завтра" Александр Андреевич Проханов. Думаю, что не погрешу против истины, если возьмусь утверждать, что апологетом СССР Александр Андреевич был (и остаётся) самым эффективным не только среди коллег-интеллигентов, но и среди всей элиты позднего Советского Союза. Автор счастлив представить его в своей книге.
         Рискну напоследок сказать, что косвенно писатель Проханов в своё время наставил автора "Гибели СССР" на путь истинный, в результате чего, быть может, и появилась на свет эта книга. Нет, он не вовлёк меня в стан радикальной оппозиции своими знаменитыми передовицами в "Завтра", не склонил к радикально левым идеям собственным примером. Автор, конечно, не политический либерал-западник, несмотря на то, что имеет за плечами вуз, основанный Горбачёвым и Бушем, но и не ностальгирующий радетель всего советского. Просто однажды погожей октябрьской ночью 1993 года я прочитал журнальный вариант романа Александра Проханова "Последний солдат империи" и безоговорочно до конца жизни выработал в себе чёткое и недвусмысленное отношение к развалу Советского Союза. Отношение исторически здравомыслящего человека. Гибель СССР - преступление одних, ошибка других, попустительство третьих, бессилие большинства и трагедия для всех. Отныне, вступая с кем-нибудь в политический диалог, я идентифицирую собеседника на политическую вшивость тестом на отношение к развалу нашей родины. Понятно, что для того чтобы иметь своё мнение, надо не только обладать информацией, но и размышлять над ней достаточно много и глубоко. Но всё же, всё же, всё же...
         Конечно, и моё общее глухое неприятие политических событий предшествующих распаду СССР лет порой перемежалось наивными всплесками веры в общую разумность происходящего. Впрочем, думаю, это была скорее уверенность 20-летнего советского юноши в том, что всё в этом мире меняется в лучшую сторону, а не сознательное очарование абстрактными политическими перспективами нашей страны. Но общее понимание ситуации, повторяю, соответствовало интуитивному ощущению, что так быть не должно. Вернее, что страна должна меняться, но не так. Чувство не из приятных, если учесть общий оптимистический раж столичного населения по поводу перестройки, среди которого я тогда проживал. Позже, в первые демократические годы новой России, в защитники Советского Союза записались сотни тысяч выходящих на митинги людей, но я прекрасно понимал, что они тоскуют не по утраченной советской империи, а по дешёвой колбасе, потому что ни в день запрета КПСС, ни в день подписания Беловежских соглашений никто из них митинги не организовывал. Это были жертвы шоковой терапии. Неудачники новой жизни. Ассоциировать себя с ними было неприятно, но и считать новых хозяев жизни за приличных людей я, конечно, не мог. Третьего варианта для полноценной политической самоидентификации себя в обществе не существовало.
         Моральное неудобство такого рода мешало мне жить, как я уже сказал, до октября 1993 года. До прочтения "Последнего солдата империи". Расставшись с романом к утру, я понял, что одновременно можно быть и современным человеком, и видеть тяжёлую изнанку причин распада государства и их последствий. Я понял, что можно не перенимать нравы странного времени и оставаться вполне адекватным ему человеком. Я понял, что всеобщий раздрай в умах не вечен и сохраниться морально не покалеченным человеком возможно, лишь отдавая себе полный, порой горький отчёт в произошедшем и происходящем. Я стал делиться своими наблюдениями с окружающими посредством печатной машинки, и это в конце концов привело меня в профессиональную журналистику. В мою нынешнюю профессию, благодаря которой стала возможна эта книга.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»