«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 21%

         Его примеру последовал Кривицкий (настоящая фамилия - Гинзбург), перебравшись из Гааги в Париж, где попросил защиты и убежища у французских властей.
         Знал Орлов и то, что его зять Кацнельсон, заместитель наркома внутренних дел Украины, репрессирован. Так что почва для волнений и подозрений у Орлова была. Оставалось лишь сделать выбор. И Орлов этот выбор сделал.
         "Подтверждаю получение вашей телеграммы за No 1743", - отрапортовал он в Центр. А 12 июля 1938 года, прихватив из кассы резидентуры 60 тыс. долларов, покинул свой кабинет в Барселоне и отправился, но... не в Антверпен. "Вместо этого, - писал он впоследствии, - я позвонил жене, договорился встретиться с ними в определенном отеле в Перпиньяне и бежал".
         Перпеньян - это уже Франция. Затем Париж - Шербур - Марсель - Монреаль. Жизнь за океаном началась с того, что Мария, жена Лейбы, открыла сберегательный счёт в Монреальском банке за No 300937 на имя Берг Марии Владиславовны.
         В Москве первая реакция на исчезновение "Шведа" была бурной. Лубянка, как выразился Павел Суцоплатов, была буквально взбешена: "Я подписал так называемую "ориентировку" по его розыску, которую надлежало передать по нашим каналам во все резидентуры".
         В ориентировке указывалось, что причиной исчезновения Орлова и его семьи, скорее всего, является их похищение британской, германской или французской спецслужбами. Дело в том, что, по оперативным сведениям, подобные намерения высказывались представителями именно этих спецслужб. Допускался и такой вариант, как измена.
         Когда же на Лубянке получили письмо от "Шведа" из Монреаля, - всё стало на свои места. И в личном деле "Шведа" в августе 1938 года появилась запись о том, что его "бегство рассматриваем как результат испуга и недоразумения". И далее: "Сам факт побега является антипартийным поступком, граничащим с предательством". Каких-либо документальных данных, свидетельствующих о том, что "Шведа" намеревались репрессировать - завлечь в ловушку, как выражался "Швед", и расстрелять, в его личном деле не было обнаружено.
         В своих публичных заявлениях в США Орлов неизменно проводил мысль о том, что им были направлены два аналогичных по содержанию письма: одно - Ежову, другое - Сталину, что благодаря именно этим письмам ему удалось шантажировать "Хозяина" и таким образом спасти жизнь себе и своей семье.
         В Москве письма Сталину никто не видел. Никто и никогда. Если бы оно было, то наверняка оставило бы за собой какие-то следы: Когда, как и кем оно было переправлено в Советский Союз, как оно попало в к Кремль, как Сталин отреагировал на него и т.д. Бесследными никакие операции не бывают. Но это - не главное.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»