«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 46%

         Сложная конструкция ракеты, двигателей и системы управления требовала большого по тем временам объёма телеизмерений - до 700 параметров. Для создания бортовой телеметрической аппаратуры было специально организовано СКБ-567 под руководством Е.С. Губенко. Но Королёв, памятуя, что при испытаниях первых его ракет Р-1 и Р-2 в 1950-х годах использовалась радиотелеметрическая система и система траекторных измерений, разработанные выпускниками МЭИ под руководством академика В.А. Котельникова, поддерживал коллектив ОКБ МЭИ (во главе уже с А.Ф. Богомоловым). В развернувшейся борьбе за выбор бортовой аппаратуры и наземных станций А.И. принимал самое активное участие. Вот как описывает события тех лет один из сподвижников Королёва Б.Е. Черток:
         "Королёв охотно согласился с моим предложением о поддержке Богомолова и поощрении конкуренции между Богомоловым и организациями радиопромышленности. Министр Калмыков и его заместитель Шокин не одобряли нашу инициативу. Официального конкурса на разработку радиотелеметрической аппаратуры для Р-7 не объявлялось, однако были проведены сравнительные самолётные испытания. Заключение экспертной комиссии было на редкость единодушным: рекомендовать для ракеты Р-7 систему "Трал" раз работки ОКБ МЭИ. "Трал" выиграл конкурс не случайно. Молодые талантливые инженеры применили самые передовые достижения электроники, которые считались преждевременными в отечественной технике. Сорок восемь измерительных каналов "Трала" давали нам возможность для всестороннего исследования ракеты в полёте. СКБ-567 Губенко, проиграв конкурс, не остался без работы. Недостатком "Трала" по тем временам была его неспособность регистрировать быстро меняющиеся параметры типа вибраций или пульсаций давления в камерах сгорания. Для регистрации этих явлений Губенко разработал в 1956 году новую телеметрическую систему - "быструю телеметрию" РТС-5. Мы для неё разработали датчики измерения вибраций, и система тоже получила место на первых ракетах Р-7.
         <...> Агрессия коллектива Богомолова этим не ограничивалась. Под "большим секретом" Богомолов рассказал, что договорился с ведущим радиолокационным заводом в Кунцеве о совместной разработке системы радиоконтроля траектории. <...> Этот разговор "по секрету" состоялся в 1955 году. Королёв тоже, "по секрету" приняв Богомолова, распорядился тут же предусмотреть установку на Р-7 приёмоответчика "Рубин". Этим нововведением обеспечивалось определение текущей дальности до ракеты. После обработки результатов измерений баллистики получали возможность с высокой точностью определять точки падения головных частей. Наземные станции "Кама", работавшие с бортовым приёмоответчиком, представляли собой модификацию радиолокаторов системы ПВО. Их серийное производство было давно налажено, что выгодно отличало предложение Богомолова от идеи использования систем на базе весьма сложных и дорогих РУПов".
         Оставим излишнюю драматизацию событий на совести автора. За министром и его первым заместителем стояла ответственность за оснащение всего комплекса огромным количеством надёжной радиоаппаратуры и желание иметь дело с более управляемым коллективом разработчиков было естественно. Им обоим было прекрасно известно, в какие потери для государства могли обойтись своенравие и капризы влиятельных конструкторов авиакосмической техники. Тем более, что:

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»