«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 70%

         Узкая прибрежная полоса была очень бедной в продовольственном отношении хлебом она пользовалась привозным, а высеваемой крестьянами кукурузы и пшеницы едва хватало для собственного пропитания. Тем более шёл март, запасы подобрала зима. И война, прекратившая подвоз из "деникинских" областей, заставлявшая кормить свою "армию". Кубанское правительство, не признававшее теперь "русского" командования, почему-то рассчитывало на то, что продовольствие доставят из Крыма (тоже в этом плане небогатого). Но поскольку военное начальство относилось к крымской власти иначе, постоянно стараясь наладить с ней связь, на какую-то помощь всё-таки можно было надеяться. Действительно, транспорт с мукой и зерном в Туапсе пришёл... 31 марта. В этот же день красные части, преследующие кубанцев и отставшие от них, через перевалы вышли к Туапсе. И все соглашения с перемириями полетели к чертям. Части и обозы, занимавшие Туапсе, без боя бросили город и начали отступать на юг. По телефону оттуда передали командиру головной дивизии генералу Агоеву, чтобы он немедленно занимал Сочи. На собственное правительство и его политические шаги, а уж тем более на какой-то Комитет освобождения Черноморья 60-тысячной массе, получившей новый толчок сзади, было глубоко плевать.
         Деятели Черноморской республики, её ополчение и большая часть населения ушли в горы, увозя на телегах добро, которое хотели спасти. К 3 апреля всё побережье до грузинской границы затопила казачья масса. Кубанская Рада, правительство и атаман разместились в Сочи, выпустив обращение, что "никаких завоевательных целей не преследуют". Тут казаки на самом деле получили некоторую передышку. Дело в том, что в 34-й дивизии, преследующей их армию, в результате длительного наступления и тифа осталось всего 3 тыс. чел. Преувеличивая боеспособность бегущих от неё войск, она опасалась двигаться дальше и остановилась в Туапсе, выставив заслоны по р. Чухук. Только никакой пользы кубанцам передышка не дала. Лидеры "зелёных" не желали с ними больше разговаривать. Правительство и Рада повели переговоры с Грузией, но они оставались безрезультатными. Генералы направляли своих курьеров в Батум, чтобы через англичан связаться с Врангелем. А войска и беженцы были заняты одним поисками пропитания. Опустошали подчистую прибрежные селения, выискивая остатки муки, кукурузы, вылавливая домашнюю птицу. На корм лошадям, верблюдам и коровам обдирали соломенные крыши, ломали ветви фруктовых деревьев. Выпускали скот на подножный корм в сады и на всходы озимых...
         В Крыму тоже не знали, что делать с Кубанской армией. Сведения доходили самые противоречивые - о полном разложении, колебаниях, столкновениях. Получали заявления - то атамана и Рады о разрыве и вражде с Крымом, то генерала Писарева, объединившего в своих руках командование и просившего о вывозе в Крым. Выбор затруднялся целым рядом факторов. Эвакуированные в Евпаторию донские части прибыли туда сильно разложившимися и представляли серьёзный "очаг напряжённости", никак не могли определиться в своих настроениях. Положение самого Крыма в марте-апреле казалось слишком неопределённым. Возможность его длительной обороны ставилась под сомнение. Многие считали, что красные, подтянув силы с Кавказа, вот-вот ворвутся, и полуостров станет огромной ловушкой. Даже когда Ставка предложила компромиссное решение эвакуировать с побережья только вооружённых людей, желающих драться, - донское командование воспротивилось и решило пока воздержаться от перевозки в Крым их 4-го корпуса, взвешивая и план кубанцев отсидеться на побережье, а потом наступать, освобождая свой край. Донские лидеры раздумывали, не лучше ли и казачьи части из Евпатории перебросить туда, на Кавказ, чтобы вместе с кубанцами идти к родным станицам, а в случае неудачи сухим путём отступить в Грузию. К всему прочему почти весь апрель Черноморский флот стоял без угля...

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»