«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 7%

         10 октября на закрытом заседании ЦК большевики приняли решение о вооружённом восстании. Обвинение в предательстве Каменева и Зиновьева, голосовавших против, а потом опубликовавших своё мнение, - чистейшая туфта, сведение личных счётов. Потому что особого секрета из своих планов большевики не делали. 16-го под председательством Троцкого был организован военно-революционный комитет (ВРК) в составе Лазимира, Антонова-Овсеенко, Подвойского, Садовского, Сухарькова. А с 17-го рабочие по ордерам ВРК начали получать оружие с казённых складов. Сам Троцкий то открыто заявлял в Совете:
         "Нам говорят, что мы готовимся захватить власть. В этом вопросе мы не делаем тайны. Власть должна быть взята не путём заговора, а путём дружной демонстрации сил".
         То отказывался от своих слов:
         "Петроградский Совет не назначал никаких выступлений. Утверждение буржуазных газет - контрреволюционная попытка дискредитировать и сорвать съезд Советов"
         Уже с 19 октября газета "Рабочий путь" начала печатать "Письмо к товарищам" Ленина, где он прямо призывал к восстанию. ВРК вёл переговоры с полковыми комитетами и поочерёдно уговаривал их выступить на своей стороне.
         Любое правительство, будь оно мало-мальски дееспособным, имело бы массу времени для организации отпора и самозащиты. Любое, кроме слабенького, захлебнувшегося словесами последнего кабинета Временного правительства. Керенский всё ещё во что-то верил, в разговоре со Ставкой он передавал Духонину:
         "Мой приезд задержан отнюдь не опасением каких-либо волнений, так как всё организовано. Сейчас в Петербургском гарнизоне идёт усиленная попытка военно-революционного комитета совершенно оторвать полки от командования. Сегодня они разослали явочных комиссаров... думаю, что мы с этим легко справимся..."
         Уже 24 октября, когда большевики начали воплощать свои планы в жизнь, Керенский на заседании Совета республики заявил, что всегда стремился, "чтобы новый режим был совершенно свободен от упрёка в неоправданных крайней необходимостью репрессиях и жестокостях", что "до сих пор большевикам предоставлялся срок для того, чтобы они могли отказаться от своей ошибки". Но поскольку, мол, уже необходимы решительные меры, Керенский... испрашивал поддержку и одобрение "парламента" на их принятие! И пошли дебаты!.. Поддержку? Ни шута! За день до своего разгона этот парламент, Совет Российской республики, 122 голосами против 102 при 26 воздержавшихся выразил осуждение деятельности правительства, потребовал решения ряда частных вопросов, а "ликвидацию конфликта с большевиками" возложил на "комитет общественного спасения", который должны были создать городская Дума и представители левых партий.
         Демократия в игрушки играла. А большевики действовали. Когда стало ясно, что кворум съезда Советов к 20 октября не соберётся, открытие перенесли на 25-е. 21 октября на совещании ЦК был уточнён срок переворота. Из каких соображений? Почему "сегодня - рано, послезавтра - поздно"? Ленин обосновал это так: "24 октября будет слишком рано действовать - для восстания нужна всероссийская основа, а 24-го не все ещё делегаты на съезд приедут. С другой стороны, 26 октября будет слишком поздно действовать: к этому времени съезд организуется. Мы должны действовать 25 октября - в день открытия съезда, так, чтобы сказать ему - вот власть..."
         Итак, заговорщикам нужен был представительный, авторитетный орган, чтобы "узаконить" переворот. Но орган, не принимающий собственных решений, а лишь фиксирующий уже предложенное вождями. Послушно поднимающий руки "за". Первый опыт, ставший доброй традицией коммунизма...

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»