«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 56%

         Ну, я попрыгал по этой площадке, понял, что там не такие уже и жуткие, зверские уровни, спустился вниз по лестнице Самое главное установил. Это было очень важно, потому что открывало путь людям. Они МОГЛИ РАБОТАТЬ на крыше. Пусть малое время - минуту, полминуты - но могли. Как раз тогда Самойленко занялся очисткой крыш, и мы с ним мгновенно сконтактировались. Он мужик деловой. Там немало было деятелей, которые старались увильнуть от работы, а Самойленко - наоборот. Эдакое стечение обстоятельств, когда в нужном месте в нужное время появляется нужный человек Мы с ним спелись мгновенно.
         - Вы что-нибудь заметили с этой огромной высоты? Или только были сосредоточены на стрелке дозиметра?
         - Как сказать. Не только на стрелке. Хватал информацию и вокруг. Вот первая информация: все тогда боялись кусков графита. Когда я туда первый раз вышел, тоже почувствовал, что сзади что-то нехорошо. Повернулся, смотрю - в полутора метрах от меня кусок графита. Похож на лошадиную голову. Громадный. Серый. Поскольку расстояние всего полтора метра - мне ничего не оставалось, как замерить его. Оказалось - тридцать рентген. То есть не так уж и страшно. До этого считали, что на графите - тысячи рентген. А когда выяснили, что только десятки рентген, - ты уже почувствовал себя по-другому. Потом уже что я делал? Вот идешь где-то по маршруту - валяются куски графита. А ты знаешь, что возвращаться придется этим же путем. Чтобы лишний раз не "светиться" - ногой его просто хлопнешь, он и отлетел. Но как-то раз я на этом погорел: на "этажерке" мне попался один, я его ка-ак двину, а он, оказывается, к битуму прилип. Получилось как в кинокомедии.
         А вообще-то не всё так весело. И не все это выдерживают О враче я вам уже рассказал. И еще был один мужик. Когда надо было идти на крышу, он сказал, что у него голова от высоты кружится. И не пошел с нами. Я думал, что парень на минуточку струсил, и спросил: "А от пяти окладов у тебя голова не кружится?" Что он мог сказать? Заткнулся. Я пробовал на него прикрикнуть - ничего из этого не вышло. На кой черт такой нужен? Пришлось снова одному идти. Конечно, одному особенно неприятно. Вот идешь, и сверху Припять видна. А Припять была тогда грязно-черного цвета. Город-то белый, но его дезактивировали, обливали дома темным составом...
         Какие психологические особенности просматриваются у сталкера? Ты все знаешь, все понимаешь. Когда стоишь на облучении, знаешь, что у тебя в организме происходит - знаешь, что облучение в эти секунды ломает твой генетический аппарат, что все это грозит последствиями на раковом уровне. Идет, я бы сказал, игра с природой. Ты чувствуешь себя как на войне. Что помогало сохранять хладнокровие? Только знание. Ты знаешь - ты сделал эту работу, ты сюда зашел, залез, получил то-то и то-то, а мог бы - если бы был глупее - получить в тысячу раз больше. Само это ощущение очень сильное - что ты выигрываешь эту войну, что ты умеешь это делать, что можешь перехитрить эту глупую природу. Вот это-то ощущение все время двигало тобою. Постоянное ощущение борьбы. И понимание того, что ты хоть в чем-то продвинул дело на самой болевой точке планеты. Выиграл бой. Продвинулся хоть на миллиметр вперед.
         Конечно, трудно было. Ведь это все сопровождалось бета-ожогами. У меня горло было все время заложено. Хриплый голос. Но ведь это не самое страшное из того, что ты можешь получить. Я расценивал это как элемент неизбежного риска.
         Это о себе. А теперь о людях. Несмотря на отдельные случаи трусости, о которых я вам рассказал, мои представления о людях если и поменялись, то поменялись в лучшую сторону, несмотря на то, что у нас в 1986 году морально-психологическая атмосфера не очень веселая была. Очень мало было случаев откровенной трусости и делячества. Все-таки народ у нас в основном хороший. Смелый, беззаветный.
         Я обрел в Чернобыле чувство братства, которое возникло среди сталкеров. Теперь уже попробуйте нас с Юрой Самойленко поссорить - не удастся. Мы прошли с ним через такие вещи... А всего настоящих сталкеров - мы с Самойленко как-то считали - наберется десятка два. Тех, кто хладнокровно мог работать в высоких полях. Это очень важно - ощущение собственной полноценности, чувство профессионализма, когда действуешь уверенно на фоне всех излучений, в обстановке разных непредсказуемых обстоятельств. И еще один важный аспект: ведь мы не просто ходили по крыше, мы постоянно решали инженерные, а иногда и научные задачи. Постоянно, каждый день. Занимались творчеством, искали решения абсолютно новых проблем. Ведь в мировой практике ничего похожего не было. Это тоже придавало уверенности. Человек сложно устроен... Что такое опасность? Она и сковывает, и на тебя давит - а с другой стороны, и заставляет быстрее решать технические, инженерные задачи. Это придает тебе уверенность. Ощущая уверенность в себе, как специалист, ты лучше себя чувствуешь и как человек. Я заметил: чем человек был технически грамотнее, тем он в Чернобыле спокойнее себя чувствовал".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»