«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 52%

         А вообще вся работа в Зоне делилась как бы на две части. Главное, чем занималась Правительственная комиссия, - это, конечно, локализация источника радиоактивного заражения, работа вокруг разрушенного реакторного блока. Саркофаг.
         Вот была наша цель номер один.
         Концепция саркофага была полностью сформирована к июлю месяцу, нам надо было ее лишь реализовать. Проект максимально привязан и к сложившейся реальной ситуации, и к имеющейся у нас технике, и к накопленной нами инженерной практике. Сроки сооружения саркофага максимально сокращены за счет общей методологии его создания. Все это испытывалось впервые в мире, аналоги мне неизвестны. Если просто, по-человечески рассказать, то создавался своеобразный щит, за которым строители постепенно приближались к реактору. Под бетонным покрытием этого щита возводился следующий шит, и так по ступенькам, шаг за шагом, строители поднимались к вершине этой "пирамиды". Ну а потом ступеньки окончились - осталось только жерло кратера с самой высокой активностью.
         Надо было ставить на саркофаг крышу. А крышу надо было водружать практически на инженерной интуиции. Я закончил Киевский политехнический институт: нам, начиная с третьего курса, рассказывали, что есть понятие "из конструктивных соображений". Если инженер не может объяснить, почему он именно так нарисовал данный чертеж, он говорит: "из конструктивных соображений". Это и есть инженерная интуиция.
         Но одно дело - рисовать на бумаге, другое - когда пора грузить многотонную конструкцию, ставить на развал реактора перекрытия фермы. Мы - вся наша комиссия - работали уже два месяца, и в тот самый момент, когда надо было уже закрывать развал крышей, нас сменили... Была ли там борьба мнений? Была, конечно. Было кипение страстей. И когда мы уехали из Чернобыля, страсти вспыхнули с новой силой, потому что после нас заступила новая "смена", а сооружение саркофага вступило в завершающую стадию.
         Это была одна часть нашей работы, самая главная.
         Ну и, конечно, была вторая часть: персонал Чернобыльской АЭС под руководством директора станции Эрика Николаевича Поздышева - человека очень яркого, заслуженно награжденного орденом Ленина - вел работу по дезактивации, по ревизии и наладке оборудования первого и второго блоков. Они в очень сложных условиях занимались подготовкой к пуску станции. И наша задача - задача Правительственной комиссии - состояла в том, чтобы координировать эту работу. Ведь тогда на площадке находилось огромное количество техники, действия которой были подчас недостаточно скоординированы... Скажу, что железнодорожные пути у нас разрушались примерно раз в два дня - это как закон. Обязательно где-то переезжали колею бронетранспортером, где-то тягачом, обязательно где-то монтажникам надо было полезть, что-то сделать. А железнодорожные пути - это старая, "довоенная" ветка - нам были очень нужны для того, чтобы завозить оборудование.
         На площадке перед АБК-1 накопилось большое количество грязи - непрерывно проводилось пылеподавление, все время лили воду. Грязи - по пояс. Надо обеспечить проезжую часть. Я думаю, там на метр подняли уровень площадки: чтобы подавить радиоактивность, ее заливали бетоном, мостили плитами. А раз заливали бетоном - значит, неизбежно попадали где-то в ливневую канализацию, законопачивали ее, нарушали - и потому там в самую большую жару вода стояла; площадь перед АБК-1 буквально тонула в грязи.
         В общем - пожар в дыму во время наводнения. Примерно так дело обстояло.
         Всё победили - благодаря замечательнейшим людям, их творческой мысли и умелым рукам.
         Если говорить о каких-то особенностях этого периода, то непременно надо отметить большую работу, проведенную в Зоне армией. Ведь самые сложные операции под руководством специалистов провела именно армия. Думаю, что все, кто видел документальный фильм покойного режиссера В. Шевченко и фильм X. Салганика, отлично понимают это. Там работала кадровая армия - офицеры, солдаты срочной службы, специалисты. Но основную долю работы выполнили "приписники", так называемые "партизаны" - те, кто в короткие сроки был мобилизован для работы в Зоне. Это были люди в возрасте от 30 до 50 лет, сложившиеся специалисты своего дела, и работали они в основной своей массе хорошо, добросовестно.
         Вообще на ликвидации последствий аварии трудилась вся страна. Об этом много уже говорили, но я хочу еще раз подчеркнуть это. Я встречал там людей со всех уголков нашей отчизны - из Средней Азии и Закавказья, из Прибалтики и Белоруссии, не говоря уже о русских и украинцах. Прибывали со своей техникой, и по номерам машин можно было изучить всю географию страны.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»