«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 21%

         В общем, добрались до Полесского, до роддома. Оля с 4-го этажа показалась, сказала, что у нее все нормально, мальчик хорошо сосет грудь, молоко есть.
         С души у меня камень свалился. Наказал сыну - живи в Полесском, покуда не выпишут ее. А сам стал добираться домой. Я уже знал, что наши деревни наверняка тоже будут эвакуировать и добраться мне домой нужно - кровь из носу Но назад к Чернобылю уже без пропуска не пускали. Снова выручает мотоцикл. Хорошо, что он был без коляски. Вернули меня назад в Полесское, но я отъехал от поста метров 500, свернул на полевую дорогу, которая шла параллельно трассе, объехал этот злополучный пост и добрался до Чернобыля. Очень боялся, что меня не пропустят на понтоне на левый берег Припяти. Но на понтоне стоял военный патруль, который беспрепятственно меня пропустил. Я к темну был дома.
         Но ночью началась эвакуация. Утро и день 4-го мая 1986 года запомнятся на всю жизнь. Что было пережито в этот день - это целая книга... Включите в свою повесть эвакуацию одной из деревень (своей украинской или нашей белорусской). Тогда будет полнейшая картина этой катастрофы. Ибо эвакуация деревенских жителей, можно смело сказать, еще трагичнее, чем эвакуация г. Припяти и Чернобыля. Городскому жителю легче было покидать свою городскую квартиру. Сельского жителя вырывали с корнями, лишали всего того, чем он жил, что было нажито тяжелым трудом. Здесь и сад, выращенный собственными руками, и дом, построенный с большим трудом. И отданная неизвестно кому кормилица-корова, и брошенные собаки и кошки. Жертвами чернобыльской катастрофы стали тысячи крестьянских семей. Хочется, чтобы в своей повести Вы больше уделили внимания переживаниям простых крестьян, а не начальников. Этим самым вы покажете душу народа, что особенно важно.
         Простите, не посчитайте мое желание за навязчивость с целью каких-то выгод. Нет! Я просто понимаю важность Вашей темы...
         С уважением - Старохатний А. М., Гомельская обл., д. Ломовичи"
         Эвакуация.
         Массовый исход тысяч людей с насиженных мест поставил множество сложнейших проблем - организационных, бытовых, нравственных. Все было непросто, и одной розовой краской изображать эти события нельзя. Конечно, газеты тех дней, расписывая радушие, с которым встретили эвакуированных местные жители, не врали. Это было, факт. Украинское Полесье, жители которого именуются полещуками, проявило свои вековечные черты - мягкость и доброту, радушие и сострадание, желание помочь человеку, оказавшемуся в беде. Но это лишь половина правды. Ибо каждому должно быть понятно, какая кутерьма и суматоха воцарились в Полесском и Иванковском районах в начале мая. Родители искали детей, жены мужей, работавших в день эвакуации на атомной станции, со всех концов Союза в не существующее уже отделение почты города Припять летели тревожные телеграммы от родных и близких...
         Помню, как в те дни я зашел в иванковский Дом культуры и снова больно кольнуло сердце, снова припомнились дни войны: кто-то носил матрацы и кровати, в комнатах лежали горы пижам, люди толпились у доски объявлений, занимали очередь в информационный центр, расспрашивали друг друга о знакомых, жадно прислушивались к объявлениям местного радио. Информация была на вес золота. Сорвалась с якорей такая ухоженная, спокойная, казавшаяся незыблемой мирная жизнь, понесло ее потоком в неведомом направлении... То же происходило и в Полесском. Стены райкома партии были превращены в своеобразное справочное бюро: здесь можно было найти адреса организаций, эвакуированных из Припяти, адреса знакомых, узнать последние новости.
         Л. Ковалевская:
         "Наш автобус не дошел до Полесского. Разместили нас в Максимовичах. А потом, когда приехали в Максимовичи, дозиметристы измерили - там оказалась повышенная радиация. Давай срочно вывозить оттуда. Прошел клич такой - сначала беременных и детей. Представь себе состояние матери, которая пришла к дозиметристу, а он у ребенка меряет башмачки: "Грязные". Штанишки "грязные", волосы - "грязные"... Я когда отправила свою маму с детьми в Сибирь, мне стало легче.
         А восьмого мая я приехала в Киев, и Сережа Киселев, корреспондент "Литературной газеты" по Украине, пригласил меня к себе ночевать; я приняла ванну, включила воду и выплакалась. И за столом плакала. Мне так обидно было за людей, за неправду. Газеты писали неправду. Может быть, впервые я вот так столкнулась с этим... Знать реальную суть вещей и читать такие бравурные статьи - это потрясение страшное, это душу выворачивало..."
         А. Перковская:

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»