«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 16%

         Из здания Верховного Совета на жужжащую, как пчелиный рой, площадь были выведены громкоговорители. Из них лились новости независимой радиостанции "Эхо Москвы", бодрящие речи депутатов и "видных интеллигентов", приехавших к нам в гости, а также эмоциональная болтовня молодых журналистов из программы "Взгляд".
         У меня сложилось впечатление, что они просто пьянели от адреналина собственных заявлений, периодически сея панику на площади. В сочетании с автоматными очередями, доносившимися до нас с Садового кольца, сообщения о том, что "танки и БТРы прорвали первый эшелон нашей обороны на Калининском проспекте" вызывали среди демонстрантов нездоровое оживление. Когда же радиорубка Верховного Совета сообщила, что в результате первого столкновения армии и демонстрантов есть погибшие, напряжение среди добровольцев достигло апогея. Любой звук мог показаться выстрелом, любой шёпот - криком.
         Если кто-то вдруг "замечал" силуэты приближающихся солдат, например, в практически не освещённом парке имени Павлика Морозова, то эта новость расходилась по людским цепям в мгновение, обрастая "дополнительными сведениями и наблюдениями". Вместе с напряжением росло и подозрение ко всякому, кто хотя бы теоретически мог его вызвать. Ко мне как к "сотнику" то и дело подводили каких-то только что обнаруженных в толпе и схваченных "агентов КГБ". Некоторые из них были уже слегка побиты "восставшим народом", проявлявшим в эти часы "великого ночного стояния" удивительные чудеса бдительности. Этих случайных прохожих или зевак приходилось для успокоения доставлявшего их народного конвоя "арестовывать", а затем под защитой моих ребят выводить из опасной зоны и отпускать на все четыре стороны. Ума не приложу, почему этих несчастных тащили именно ко мне. Возможно, скорая расправа над "похитителями флага" превратила меня и моих людей в подобие контрразведки СМЕРШ. Не знаю. Но тогда мне было не до шуток.
         То и дело на площади происходили какие-то новые инциденты. Взорвавшаяся от перегрева осветительная лампа на фонарном столбе, установленном у автостоянки, вообще вызвала настоящую панику. Все подумали, что это начало штурма. Люди стали разбегаться в разные стороны, давить друг друга. Слава богу, в этот раз обошлось без жертв.
         Вспоминая август 1991 года, я прихожу к выводу, что не всегда трагедия повторяется фарсом. Случается и наоборот. Двусмысленная, непоследовательная выходка ГКЧП, комедия с фальшивым арестом и самозаточением в своей крымской резиденции Форос, разыгранная Горбачёвым, "героическая оборона" Белого дома - всё это было фарсом. Ни самоубийство маршала Ахромеева и министра внутренних дел Пуго - почти единственных приличных людей в "перестроечном" руководстве, не вынесших позора своего поражения; ни аресты активных участников ГКЧП, из которых только генерал армии Валентин Иванович Варенников не вышел под объявленную амнистию, а дождался суда и выиграл его; ни смерть трёх молодых ребят в нелепом столкновении с бронетехникой в ту бесконечную ночь с 20 на 21 августа - ничто не сможет отменить опереточную репутацию путча 1991 года. Но для меня и моих товарищей это был первый политический опыт, причём опыт бесценный.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»