«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 79%

         Фильм, о котором упоминает Малявина, назывался "Ошибки юности". Его снял режиссёр Борис Фрумин по сценарию Эдуарда Тополя. На экраны он не вышел, потому что высокие цензоры посчитали его сюжет слишком крамольным для тогдашнего кино. Речь в картине шла о молодом парне, который, с отвращением (!) отслужив в армии, вернулся на гражданку и отправился на Север искать для себя лучшей доли.
         Помимо Жданько в фильме снималась целая плеяда звёзд советского кино: Марина Неелова, Наталья Варлей, Николай Караченцов, Афанасий Кочетков и др. Невыход картины, в которой он сыграл одну из лучших своих ролей, Жданько переживал очень сильно. Но идти жаловаться было не к кому. К тому же что-то не ладилось и в его отношениях с Малявиной. Не случайно он записал в своём дневнике такие строчки: "Я делаю вид, что мне всё равно, бросит она меня или нет. А на самом деле страшно боюсь, ревную и мучаю её и себя. Я живу, и мне тошно, и мне жутко. Катастрофа неминуема".
         Между тем почти одновременно со съёмками в этом фильме Жданько был приглашён на главную роль в трехсерийный телефильм "Время выбрало нас", который снимался на Минской киностудии. Работа шла споро, и к весне 78-го был снята большая часть фильма - две серии. Однако по роковому стечению обстоятельств и эту работу молодому актёру не суждено было не только увидеть на экране, но и вообще закончить. Наступило 13 апреля 1978 года.
         В тот день утром Жданько и Малявина посмотрели в Ленкоме спектакль "Вор". По словам Малявиной, Стас после этого сник, позавидовав своему приятелю Виктору Проскурину, исполнявшему в спектакле главную роль, - в отличие от него Жданько приходилось играть в Театре имени Вахтангова одни эпизоды. Затем они втроём отправились на квартиру к Жданько: отметить прекрасную работу Проскурина и заодно обмыть предстоящий отъезд.
         Далее послушаем В. Малявину: "Они с Витей много выпили, я не пила ни грамма. Видя, что я совершенно спокойно не пью, что за меня можно не волноваться, сам Стас захотел ещё (Витя к тому времени уже ушёл). А у него давление очень высокое, я ему запрещала. Завтра он должен был уезжать в Минск, настроение взвинченное, плохое. В дорогу я ему купила бутылку "Гурджаани", и, когда он пришёл домой, надо было, конечно, её открыть. Видела же, что он не в себе, но ведь никогда не знаешь, что будет потом. Мы сидели, он снова собрался уйти, в ресторан ВТО.
         Возмутилась, встала, достала эту бутылку, открыла её ножом, налила себе полный бокал, выпила демонстративно залпом, вышла на кухню и вылила всё остальное в раковину. Чисто по-женски. Из принципа. Стою у окна, психую. Приблизительно в 21.30 я вошла в комнату и увидела, как Стас медленно валится с кресла на пол. Я помогла ему прилечь на ковёр. Ножа я нигде не заметила. Кровь я вначале тоже не заметила, потом лишь увидела, что она сочится из его груди. Я зажала рану ладошкой, прижималась головой. Крови было мало. Я брала его голову, прижимала к себе, спрашивала его: "Стас, что с тобой?" Вначале глаза Стаса были открыты, и он смотрел на меня. Потом Стас прошептал: "Пойдём со мной..." После этих слов он добавил: "Голову..." Больше до приезда "Скорой помощи" ни одного слова он не сказал..."

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»