«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 95%

         Когда в декабре 1990 года Валенса был избран президентом, польские СМИ писали, что выиграла "Солидарность", которая "похоронила коммунизм в нашей части мира". Газета "Трибуна" констатировала, что "перед ним сейчас самый высокий забор, через который он должен перепрыгнуть" (Валенса любил рассказывать, как в 1980 году он перепрыгнул забор гданьской верфи и организовал там забастовку, приведшую к возникновению "Солидарности"). Уже тогда было ясно, что далеко не большинство избирателей - всего 11 миллионов из 27,5 - проголосовали за него.
         Как показала жизнь, ни "Солидарность" не похоронила коммунизм, ни Валенса не смог "перепрыгнуть" забор.
         В сентябре 1992 года, предвидя реальную угрозу для себя, правые силы в Польше, с подачи Валенсы, стали добиваться наказания за прошлое всех коммунистов, проводя шумную кампанию за "люстрацию", намереваясь в законодательном порядке провести тотальную "декоммунизацию". Эти замыслы правых потерпели поражение, встретив отпор даже со стороны видных деятелей "Солидарности". Даже выдвиженец правых министр обороны Я. Онишкевич, в прошлом один из лидеров "Солидарности", пригрозил отставкой, так как "декоммунизация" означала бы стопроцентную отставку командного состава армии, в прошлом состоявшего в ПОРП.
         Демократическая пресса иронически заметила, что после такой "декоммунизации" необходимо будет провести "декретинизацию" страны, чтобы вернуться к нормальной жизни (Правда. 1992, 18 сентября).
         В январе 1994 года, уже после поражения правых сил на парламентских выборах, Лех Валенса запугивает американцев мифической угрозой со стороны России. В интервью газете "Вашингтон Пост" он говорит: "Американцы хотят приручить медведя, забыв, что в густом лесу сделать этого нельзя". И далее: "Россия никогда своего не упустит. Польша для нее всегда лишь лакомый кусочек..." (Известия. 1994, 5 января).
         В марте-апреле 1994 года Валенса, после поражения на выборах, потерпел второе поражение при попытке объединить под своим руководством оппозицию. Имевшиеся к этому времени в Польше мелкие партии, а их насчитывалось уже до 200, не пожелали откликнуться на его призыв (Зюддойче цайтунг, Мюнхен).
         В феврале 1995 года Адам Михник остро критикует Валенсу за его посягательства на польскую демократию и претензии на культ своей личности. Он писал: "Валенса - мастер деструкции. Его сила - в таланте разрушения, его драма - в неспособности к созиданию" (Газета Выборча. 1995, 8 февраля).
         В июне 1995 года, перед президентскими выборами, намеченными на конец года, на VII съезде "Солидарности", на котором тон нападок на социал-демократов задавал Валенса, прозвучали угрозы: "если на выборах победят неокоммунисты, "Солидарность" выйдет на баррикады". По ходу предвыборной кампании в президенты политическая борьба между сторонниками безоглядного отказа от всего прошлого, которых возглавлял Валенса, и левыми силами во главе с А. Квасьневским, стремившимся найти взвешенное решение развития экономики и политики, обострилась до предела. Ее закономерным финалом явилась провокация с делом Олексы (Известия. 1995, 14 июня).
         После победы "Солидарности" власти, представляемые этим профобъединением в 90-е годы, оказались в такой же затруднительной ситуации, что и коммунистическая партия в 80-е годы. "Солидарность", пришедшая к власти на волне забастовок, в июле 1992 года разгоняла бастующих бронетранспортерами и водометами. В самой "Солидарности" обозначился раскол, ее руководство обвиняли в отрыве от масс.
         После победы левых сил в Польше последовали аналогичные сдвиги в Венгрии, где победила Социалистическая партия (ВСП), затем у нас в России, на Украине, в Белоруссии, Литве, Болгарии. Западные СМИ считают этот сдвиг влево результатом протеста против некомпетентных руководителей, коррупции, ухудшения социального положения трудящихся.
         В июне 1995 года правительству в ходе президентской предвыборной кампании удалось провести в сейме принятие двух законов: об отмене срока давности в отношении преступлений в 1944-1989 годах, дававшее возможность судебного преследования бывших сотрудников госбезопасности, и закон о компенсации лицам, пострадавшим от депортации в СССР и в Германию. Эти законы дали пищу для антирусских выступлений и настроений (Известия. 1995, 5 июня).
         В конце 1995 года все тот же Михник, подводя итог "эпохи Валенсы", констатировал, что "бархатная революция", которая совершилась в Польше, характеризовалась как "способ адаптации людей прежнего режима к условиям парламентской демократии и рыночной экономики" (Михник А. Конец эпохи Великого Электрика. Известия. 1995, 24 ноября).
         Но вот наступил 1997 год и новая возможность для Валенсы попытаться вернуться к активной политической роли на волне вспыхнувшего недовольства рабочих Гданьской судоверфи, поддержанного профсоюзом "Солидарность".
         В марте 1997 года рабочие этой верфи, явившейся колыбелью "Солидарности" в 1980 году, выступили против объявления верфи банкротом, с вытекающим из этого увольнением большинства работающих там. Начались бурные протесты профсоюза "Солидарность", поддержанные Валенсой. Если учесть, что как и в 1980 году, так и теперь вокруг "Солидарности" концентрируются многие политические силы центра и правого крыла, нельзя исключать, что за "Солидарностью" и политическими силами, которые сплотились вокруг нее, есть будущее (Эггерт К. "Солидарность" опять выводит народ на улицу. Мнение польского политолога Артура Михальского. Известия. 1997, 21 марта)
         Новые руководители Польши во главе с президентом Квасьневским, судя по всему, понимают, что сегодня наиболее выгодный и емкий рынок для Польши - это Россия, СНГ. В этом смысле победа левых сил выгодна для обеих стран (Корнилов Л. К власти вернулись люди, которые понимают по-русски. Известия. 1995, 14 декабря).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»