«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 56%

         В итоге этой оперативной игры нам удалось не только получить обширную информацию о деятельности НТС, устремлениях и объектах их интереса, конкретных участниках антисоветской нелегальной деятельности как на территории Польши, так и в Советском Союзе, но и поставить под контроль каналы посещения СССР эмиссарами и связниками НТС. Хотя эта игра еще не была завершена до моего отъезда из Польши в октябре 1984 года, к этому времени органами безопасности Польши и КГБ был захвачен ряд эмиссаров НТС, получены важные материалы об оперативной заинтересованности ЦРУ секретными объектами в СССР, инструкции для проведения разведывательной работы в интересах ЦРУ и денежные и технические средства, необходимые для этого.
         Поскольку игра продолжалась и после моего отъезда, я, естественно, не могу более детально рассказать о ее участниках и конкретных действиях наших и польских органов безопасности. Но коль скоро мне довелось стоять у зарождения этой интересной операции ТФП в НТС и участвовать в подготовке агентов-исполнителей наших совместных с поляками планов, я хочу остановиться на некоторых моментах психологической стороны подготовки агентов для этой ответственной роли.
         В период своей работы в штабе внешней разведки в первой половине 60-х годов, когда я как заместитель начальника курировал подразделение внешней контрразведки, мне приходилось сталкиваться с острыми разведывательными операциями, связанными с внедрением наших агентов в специальные службы противника. Эти операции всегда вызывали необходимость тщательной подготовки внедряемого агента к специальной проверке его противником, в том числе и психологической.
         Меня интересовала прежде всего как раз психологическая сторона таких проверок, а также, что испытывает агент в период его подготовки к внедрению, в процессе его проверки, а затем в текущей работе по добыче наиболее оберегаемых спецслужбами секретов. Например, в работе внедренных в СИС Кима Филби и его "пятерки" или Джорджа Блейка, агента Прайма, внедренного в самую засекреченную британскую службу, занимающуюся расшифровкой чужих шифров.
         Сейчас, когда мы готовились к операции ТФП в НТС, так тесно связанному с ЦРУ, а следовательно, практикующего присущие этой американской спецслужбе приемы и методы тщательной и всесторонней проверки наших агентов, опыт и квалифицированные советы таких знатоков западных спецслужб, как Филби и Блейк, были крайне полезны. Особенно бесценными оказались консультации по ЦРУ Кима Филби, досконально изучившего эту службу, ее нравы и обычаи, постановку ее системы безопасности, о которой его откровенно информировал самым подробным образом "лучший американский контрразведчик" Энглтон.
         Учитывая хорошо известные внешней разведке методы проверки со стороны службы безопасности НТС вновь вступающих в эту организацию или вербуемых ею для конкретных подрывных целей, царящую там атмосферу подозрительности и боязнь проникновения в ее ряды агентов КГБ, мы уделили, как я указывал, особое внимание психологической подготовке наших основных агентов "X" и "Y".
         Должен признать, что на тот период наша служба была еще слабо вооружена в психологическом отношении. За время моей краткой работы в Краснознаменном Институте перед отъездом в Польшу мы только начали разработку проблем прикладной оперативной психологии.
         Тогда я безуспешно пытался найти хотя бы некоторые исследования в этой области в системе КГБ. Да их и не могло быть, так как такую исследовательскую работу можно было бы проводить, только ставя соответствующие эксперименты в процессе практической деятельности сотрудников внешней разведки, причем в основном за кордоном, то есть там, где решаются конкретные разведывательные задачи. Но таких попыток в 60-е годы наша служба даже не предпринимала. Не было аналогичных психологических разработок и в других гражданских вузах.
         Тогда у меня возникла мысль: а не следует ли поискать психологические исследования, проводимые в других областях профессиональной деятельности, которые могут быть аналогичными в отдельных своих элементах, тогда эти исследования могли бы быть экстраполированы и на разведку. По крайней мере, до тех пор пока наши спецслужбы смогут начать такую исследовательскую работу в области прикладной психологии разведывательной службы.
         Знакомясь с разработками в области прикладной спортивной психологии, я обнаружил много общего между спортивными соревнованиями, особенно на высшем уровне, и разведкой. Это общность нервного напряжения и переживаемых спортсменом эмоций с теми нервными и эмоциональными нагрузками, которые испытывает разведчик в повседневной работе, особенно при вербовочных операциях и конечно же во время всех видов ТФП.
         Вот несколько примеров.
         На ответственных соревнованиях от спортсмена требуется большая точность оценки ситуации, тонкость ощущений и восприятия обстановки, то же и в разведке, особенно в экстремальных ситуациях (например, при вербовке сотрудников или агентов других спецслужб или при прохождении проверок при внедрении в другие спецслужбы). Анализ спортивными психологами так называемых специализированных восприятий ("чувства мяча" у футболиста, "чувства воды" у пловца и т. д.) вполне правомерно применить и к разведке, где также возникают аналогичные специализированные восприятия ("чувство искренности" у беседующего с изучаемым человеком разведчика, "чувство опасности" или "чувство постоянного наблюдения" и т. д.).
         Другое отмечаемое и исследованное спортивными психологами эмоциональное "состояние беспомощности" также может быть применено к разведке для характеристики аналогичных состояний разведчика или агента перед выполнением ответственных заданий. Например, типичный для спортсмена компонент этого состояния - опасение поражения, сомнение в успешном исходе соревнования. Здесь есть аналогия с противостоянием разведчика представителям спецслужб противника.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»