«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 72%

         Сталин, хотя и обрусевший, но в основе своей все равно оставшийся грузином, как и все восточные люди, придавал очень большое значение женской чистоте. Светлана вспоминает, какой разнос он как-то раз ей учинил, заметив, что у дочери юбка выше колен, при том что было ей тогда всего-то лет двенадцать и такие платья носили все окрестные девчонки. И от жены, и от дочери он требовал скромности и целомудрия и в этом смысле не признавал никаких "передовых взглядов". Это надо понимать, перед тем как прочесть историю с Каплером.
         Было это уже во время войны, в 1943 году, когда шестнадцатилетняя Светлана иной раз приезжала к брату на дачу в Зубалово. Если бы Сталин знал, что там творится, он бы в жизни этого не позволил, но шла война, и он не видел ничего, кроме служебного кабинета. На этой даче Светлана и познакомилась с Алексеем Каплером, кино-pежиссером. Тому было уже около сорока, был он толст и добродушен и едва ли мог считаться красавцем мужчиной, но это был первый мужчина, который ухаживал за девочкой: водил ее в кино, гулял с ней по Москве, даже опубликовал в "Правде" "Письмо лейтенанта Л. из Сталинграда". 18 февраля был день рождения Светланы, и они гуляли по Москве, затем пришли в пустую квартиру возле Курского вокзала, где иногда собирались летчики, целовались там - она сама это описывает. Если бы не охранник, сидевший в соседней комнате, кто бы знает, чем все это кончилось.
         От дальнейшего развития романа девочку спасла охрана. Охранник доложил Власику, Власик - Сталину, чего Светлана никогда не могла ему простить. (Когда она пишет о Власике, ее буквально трясет от ненависти, это ощущается даже через бумагу.) 2 марта Каплера арестовали "за шпионаж в пользу англичан". Тут уже и Сталин оторвался на время от неотложных дел.
         "3 марта утром, когда я собиралась в школу, неожиданно приехал домой отец, что было совершенно необычно... Я никогда еще не видела отца таким. Обычно сдержанный и на слова, и на эмоции, он задыхался от гнева, он едва мог говорить: "Где, где это все? - выговорил он, - где все эти письма твоего писателя?" Нельзя передать, с каким презрением выговорил он слово "писатель"... "Мне все известно! Все твои телефонные разговоры - вот они, здесь!, - он похлопал себя рукой по карману. - Ну! Давай сюда! Твой Каплер - английский шпион, он арестован!"....
         "А я люблю его!" - сказала, наконец, я, обретя дар речи. "Любишь! - выкрикнул отец с невыразимой злостью к самому этому слову - и я получила две пощечины, - впервые в своей жизни. - Подумайте, няня, до чего она дошла! - он не мог больше сдерживаться. - Идет такая война, а она занята ...!" - и он произнес грубые мужицкие слова, - других слов он не находил".
         И, кстати, этот сталинский гнев доказывает, что к аресту кинорежиссера он был непричастен, поскольку того арестовали накануне, 2 марта. Неужели можно думать, что Сталин, с его кипящим грузинским темпераментом и такой же пуританской строгостью по части женской чистоты - неужели такой человек мог сутки или двое держать все в себе и молчать, и потом вдруг разразиться такой яростью? Думаю, что любой мужчина, не только кавказский, но и русский, отправился бы разбираться c дочкой сию же минуту, как только узнал о ее романе. Дa и не надо было главе государства самому трудиться, этот простой вопрос вполне мог решить и генерал Власик.
         А теперь посмотрим на эту историю не глазами обиженной девочки - подростки всегда думают, что родители не понимают их уникальных душевных движений, - а глазами взрослых людей. У большинства из читателей есть дети. А теперь представьте себе, что за вашей шестнадцатилетней дочерью ухаживает сорокалетний богемный мужик, для которого переспать с новой женщиной - что стакан воды выпить, и что этот мужик откровенно ее совращает. Ведь это хорошо, что при Светлане всегда был охранник, который бы ничего "такого" не позволил - ну, а если бы не было? Что тогда? Еще одна "общая женщина" московской богемы - сколько их, таких, было? Так что Каплер еще легко отделался. В деле записано: "заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на пять лет", но на самом деле он и в лагере-то не был, работал в Воркуте в театре, в общем-то, неплохо устроившись. Так что поступили с ним очень и очень мягко. Интересно, если бы какой-нибудь сорокалетний поп-музыкант стал клеиться с определенными намерениями - с танцами и поцелуями - к шестнадцатилетней Кате Путиной, как бы дальше сложилась его биография?

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»