«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 37%

         Мятеж принес еще один неожиданный результат: напуганные "братья-социалисты" из Советов стали освобождать арестованных большевиков и даже возвращать им оружие, позволяли создавать красногвардейские отряды - в конце концов, будущие Корниловы были их общим врагом и в случае военного переворота все качались бы на соседних столбах. В результате большевики не только создали боевые дружины, но и, реализуя опять же сталинские идеи, вощли в союз с левыми эсерами и меньшевиками, благо непримиримый Ленин был в Финляндии.
         Правительство, во главе которого теперь стоял Керенский, давно уже никем и ничем не руководило. В сентябре 1917 года английский писатель и по совместительству разведчик Уильям Сомерсет Моэм - кстати, в Петрограде он отнюдь не собирал материал для очередной книги, а выполнял задание английской разведки - писал: "Керенский... произносил бесконечные речи. Был момент, когда возникла опасность того, что немцы двинутся на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась все более угрожающей, приближалась зима и не было топлива. Керенский произносил речи. Ленин скрывался в Петрограде, говорили, что Керенский знает, где он находится, но не осмеливается его арестовать. Он произносил речи" (Цит. по: Емельянов Ю. Сталин. Путь к власти. М, 2002. Т. 1, С. 264).
         Последней попыткой навести хоть какое-то подобие порядка стало созванное 12 сентября 1917 года Всероссийское демократическое совещание, в котором приняли участие представители социалистических партий, Советов, профсоюзов, земств, торгово-промышленных кругов и воинских частей. Совещанием был избран Предпарламент (Временный совет республики), который рабочие тут же окрестили "предбанником". Но это уже были судороги агонизирующей власти. Страна стремительно катилась к полному хаосу.
         ...Моэм ошибался - Ленин в то время находился в Гельсингфорсе, бомбардируя ЦК требованиями о немедленном восстании, в обоснование которых приводил совершенно убийственные теоретические аргументы о наличии "объективных и субъективных условий", об "активном большинстве революционных элементов" и даже о начале "военных восстаний" в Германии, которых там и в помине не было. "Условия" и "элементы" были налицо, это все видели, вот только совсем непонятно было, чего эти "элементы" хотят, за кем они пойдут и кого громить будут, так что перед тем как делать революцию, стоило бы сначала этот вопрос выяснить. Наиболее трезвые головы предлагали подождать с захватом власти до съезда Советов, который должен был собраться в конце октября и мог дать новой власти хотя бы видимость легитимности, тогда как Демократическое совещание никогда в жизни не пошло бы на такой шаг. Но Ленин был непреклонен. Он требовал немедленно создать повстанческие отряды, арестовать генеральный штаб и правительство. Демократическое совещание следовало разогнать и арестовать его членов, то есть разом испортить отношения с профсоюзами, земствами, а особенно с армией, поскольку большая часть делегатов была с фронта. Впрочем, доказывать что-либо Ленину было бесполезно, он не слышал никаких аргументов - еще бы, настал его звездный час, пик всей его жизни! И он продолжал настаивать, требовать: "Ждать съезда Советов - игра в формальность, позорная игра в формальность... Ждать - преступление перед революцией".
         Большевистская верхушка на сердитые письма Ильича реагировала по-разному. Зиновьев и Каменев злились и спорили с Лениным. Троцкий немедленно выдвинул собственный альтернативный план действий. Сталин же, не вступая в споры, попросту саботировал планы вождя, предложив... передать его директивы на рассмотрение в партийные организации! План гениальный: абсолютно правильный с точки зрения партийной этики и стопроцентно саботажный. Интересно, рискнет кто-либо утверждать, что в то время партией руководил Ленин, а Сталин был его "верным помощником"?
         В 1920 году, на праздновании 50-летия Ленина, Сталин не без иронии вспоминал это время: "Нам казалось, что все овражки, ямы и ухабы на нашем пути нам, практикам, виднее. Но Ильич велик, он не боится ни ям, ни ухабов, ни оврагов на своем пути (это что - имеется в виду поговорка: "Гладко было на бумаге, да забыли про овраги"?), он не боится опасностей и говорит: "Встань и иди прямо к цели". Мы же, практики, считали, что невыгодно тогда было так действовать, что надо было обойти все преграды, чтобы взять быка за рога. И, несмотря на все требования Ильича, мы не послушались его, пошли дальше по пути укрепления Советов и довели дело до съезда Советов 25 октября, до успешного восстания. Ильич был уже тогда в Петрограде. Улыбаясь и хитро глядя на нас, он сказал: "Да, вы, пожалуй, были правы"... Товарищ Ленин не боялся признавать свои ошибки". Трудно сказать, насколько сладко было от таких поздравлений товарищу Ленину...

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»