«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 52%

         Мы поговорили с Борисом Николаевичем на эту тему. Взвесив все обстоятельства, он тогда отложил визит в Токио. Не царское это дело - ездить в гости с пустыми руками. Позднее под всплески омуля на Байкале он в компании с другом "Рю" (премьер-министром Японии Рютаро Хасимото) вспомнил об островах и всё норовил подарить их восточному гостю.
         Непомерную щедрость Ельцина в раздаче интересов России я объяснял дли себя его ревностью. Он очень ревновал мировую элиту к Михаилу Сергеевичу Горбачёву. Куда ни прилетит - везде "Горби" да "Горби". А ему так хотелось, чтобы планета исступлённо кричала, как Юрий Лужков с трибуны митинга на Васильевском спуске: "Ельцин! Ельцин!" Его же поначалу воспринимали чуть ли не антиподом генсека ЦК КПСС, содравшего шкуру с советского медведя - СССР. Поэтому Борис Николаевич старался изо всех сил прыгнуть в обещаниях выше Михаила Сергеевича, пойти в уступках дальше его.
         Неожиданно Ельцин издал указ о назначении меня заместителем председателя правительства России с сохранением поста министра печати и информации. Неожиданно, потому что я узнал о решении президента из сводок новостей.
         Мнительный Бурбулис схватил меня за руку в коридоре:
         - Как тебе удалось уломать Бориса Николаевича?
         Я сказал, что никак - даже предварительного разговора с ним не было.
         - Так не бывает, - процедил недоверчиво Бурбулис, видимо, подозревая какую-то игру за спиной.
         А именно так чаще всего и случалось в последующие годы: люди узнавали о своём назначении или освобождении от работы из прессы.
         У меня уже была трудоёмкая общественная нагрузка, возложенная указом президента: председатель комиссии по рассекречиванию архивных документов. Теперь Ельцин обязал меня курировать Министерство культуры и налаживать взаимодействие власти с религиозными конфессиями.
         - Но в первую очередь, - сказал он мне при встрече, - я поручаю вам взять под свою опеку ремонт Большого театра и реконструкцию Третьяковской галереи.
         После этого стал проясняться замысел президента: загрузить меня основательно текучкой, чтобы не жужжал, как назойливая муха, над головами реформаторов-экономистов. Возможно, я переоценивал внимание Бориса Николаевича к моей персоне, но так мне тогда казалось.
         С главным строителем Москвы Владимиром Ресиным мы, как прорабы, по утрам проводили планёрки. Надо отметить, профессионал он высокого класса - работали его подразделения чётко и качественно. Первые три-четыре недели Ельцин регулярно спрашивал меня, как продвигается дело, а затем потерял к нему интерес.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»