  |
 |
Прочитано: 13% |
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
|
Прочитано: 13% |
Во время Великой Отечественной войны и в первые годы после ее окончания в Прибалтике резко возросло количество вооруженных банд. Можно много и долго рассуждать о политических мотивах деятельности "лесных братьев", их стремлении добиться независимости своей родины, но используемые этими людьми методы - убийства и грабежи - ничем не отличались от действий обычных банд уголовников, которых было достаточно много в первые послевоенные годы. Да и формы борьбы за независимость, которые активно использовали повстанцы, однозначно трактовались действующим тогда уголовным кодексом, как бандитизм. Достаточно процитировать статью 59-3 Уголовного кодекса 1926 года: "бандитизм, т.е. организация вооруженных банд и участие в них и в организуемых ими нападениях на советские и частные учреждения или отдельных граждан, остановка поездов и разрушение железнодорожных путей и иных средств сообщений и связи". Эта норма просуществовала, без каких бы то ни было изменений, вплоть до принятия нового Закона об уголовной ответственности за государственные преступления в 1958 году.
В военные и послевоенные годы правоохранительными органами данная статья уголовного кодекса использовалась очень активно. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что в системе НКВД и затем МГБ СССР было создано главное управление по борьбе с бандитизмом (ГУББ), которое занималось деяниями, подпадающими под эту статью.
Особый размах политический бандитизм принял на территории Прибалтики. Кроме традиционных для всех регионов СССР факторов, способствующих росту уголовной преступности, были и свои региональные особенности. Например, уровень жизни, а, следовательно, и количество материальных ценностей и денег у населения было значительно больше, чем у разоренных войной жителей других регионов СССР.
Любопытно, что первые отряды "лесных братьев" появились в Латвии еще в 1905 году. Это партизанско-террористическое движение возникло в республике после декабрьских вооруженных восстаний 1905 года и достигло максимального подъема, летом 1906 года. Руководили им местные социал-демократы. Кстати, в одном из таких отрядов получил боевое крещение будущий глава советской военной разведки Ян Берзин.
В группы "лесных братьев" входили бывшие члены волостных распорядительных комитетов, дружинники, скрывавшиеся в лесах от карательных экспедиций царского правительства. При поддержке крестьян они отражали нападения регулярных войск, а так же, как умели, боролись с немецкими баронами - жгли помещичьи имения, устраивали митинги, распространяли революционные воззвания, закрывали корчмы, нападали на волостные правления. В общем, весьма похоже на то, чем занимались подобные отряды в Прибалтике и на Западной Украине после Великой Отечественной войны - конечно, с учетом советской специфики. Правда, грабили тогда значительно меньше.
Только в Курляндской губернии с января по ноябрь 1906 года "партизаны" совершили около 400 акций, превысив, кстати, по размаху своих исторических последователей. Группы "лесных братьев" действовали до декабря 1906 года, когда, учитывая отступление революции, они были, по решению социал-демократов Латышского края, ликвидированы (1).
Размах послевоенного движения "лесных братьев" именно в этих краях определялся местными особенностями. Как известно, до 1918 года Эстония, Латвия и Литва не были самостоятельными государствами. Первые два из них входили в состав Швеции, а при Петре I стали частью Российского государства. Литва входила в состав Речи Посполитой и была присоединена к России при Екатерине II. Если бы не Октябрьская революция, будущие прибалтийские республики оставались бы в составе Российской империи, так и не попробовав вкуса независимости.
Впрочем, едва обретя независимость, они тут же фактически ее потеряли - благодаря собственным политикам, которые, отчаянно желая удалиться от России, в то же время стремились интегрироваться с Германией. При этом все три республики (по крайней мере, большинство их жителей) ратовали за то, чтобы жить в независимых государствах, по отношению к которым Германия играла бы роль равноправного партнера, а не "старшего брата" - не задумываясь о том, насколько осуществимы эти мечты. Естественно, Германия вовсю пользовалась этими симпатиями, как правительств, так и населения. Спецслужбы Третьего Рейха чувствовали себя на территории этих стран достаточно свободно и смогли создать мощную агентурную сеть, с которой чекистам пришлось немало повозиться как в 1940-м, так и в 1945 годах. В то же время достаточно большой процент населения выступал за независимость своих стран от СССР - позднее многие из этих людей ушли в "партизаны".
«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»
|
| ||||||||
|
|
|
|
|
|
|
|||