«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 42%

         В полном противоречии с этим в докладе говорилось: "В проекте закона закрепляется многообразие форм социалистической общественной собственности, а также собственности граждан, исключающих эксплуатацию человека человеком" (2054).
         В связи с этим возникало много вопросов.
         Допустим, завод акционирован и весь его коллектив превратился в акционеров. Что дальше? Становятся ли акционерами новые рабочие и служащие, принимаемые на работу после акционирования? Если да, то за счёт чего? Ведь вся заводская собственность уже поделена. Если нет, неизбежно существование двух категорий рабочих и служащих: акционеров и неакционеров, из которых первые в виде дивидендов на акции получают часть прибавочного продукта, создаваемого вторыми. Разве это не эксплуатация?
         А что должно происходить с акциями, если имеющий их рабочий увольняется или уходит на пенсию? Если он теряет их, то какая же это собственность? А если они остаются в его руках, значит, он сохраняет право получать дивиденды, не участвуя в производстве. И это тоже не эксплуатация?
         Наконец, самый главный вопрос: имеет ли право рабочий, принявший участие в акционировании, распоряжаться полученными акциями, например, продать или передать по наследству? Если нет, то это никакая не собственность, а если да, то неизбежен рынок акций, значит, их концентрация в руках тех, кто не участвует в производстве.
         Таким образом, с какой бы стороны мы ни подошли к этому вопросу, очевидно одно - рассуждения о том, что акционирование исключает эксплуатацию человека человеком представляли собою дымовую завесу, с помощью которой проще было обмануть общественное мнение и протолкнуть законопроект через Верховный Совет СССР.
         А это значит, что и генсек, и премьер дурачили доверчивую публику.
         23 октября и 1 ноября вопрос об экономической реформе был рассмотрен на специальном совещании, которое состоялось в ЦК КПСС (2055). Затем концепция экономической реформы появилась на страницах "Экономической газеты" (2056) и стала предметом обсуждения на специальной научной конференции, состоявшейся 13-15 ноября (2057). 18 ноября в печати появился проект закона о собственности (2058).
         Тогда же генсек и премьер выступили со специальными интервью. "Я, - заявил М.С. Горбачёв, - возглавлял на заключительном этапе комиссию по подготовке закона о собственности... я не думаю, что нам на стадии подготовки закона... надо выдвигать и закреплять движение к частной собственности... я думаю, рабочий класс не поддержит тех, кто зовёт идти по пути капитализации нашего общества" (2059).
         А вот что сказал Н.И. Рыжков: "Надо резко уменьшить долю государственной собственности. Если сегодня она составляет 85 процентов, то, по нашему мнению (это сугубо предварительный расчёт, на этой стадии вряд ли кто-нибудь уверенно назовёт точные цифры), государственная собственность в её классическом понимании должна составлять в стране примерно 30 процентов. Это железные дороги, электростанции, газопроводы и т.д. То есть то, что всегда должно быть общегосударственным. Кстати, и многие капиталистические страны эту собственность держат в руках государства. Для всего остального надо находить новые формы... Но самое главное, чтобы была исключена эксплуатация человека человеком" (2060).
         Таким образом, предполагалось перейти от государственно-капиталистической к частно-капиталистической экономике с сохранением в руках государства так называемых командных высот.
         А все разговоры о социализме представляли собою дымовую завесу. Это значит, что лукавили не только А.Н. Яковлев и Э.А. Шеварднадзе, но и другие "архитекторы" перестройки вместе с генсеком.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»