«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 71%

         Весьма своеобразный характер имела и другая акция КГБ, связанная с дискредитацией А. И. Солженицына - распространение версии о его связях с ЦРУ. За рубежом она была облечена в форму художественного произведения, вышедшего из-под пера члена ЦК СЕПГ Генри Тюрка и не получившего распространения ни у на Западе, ни у нас (34). В нашей стране нашла отражение в книге Н. Н. Яковлева "ЦРУ против СССР" (35). Причем, несмотря на то, что она имела заказной характер, КГБ не предоставил автору никаких разоблачительных материалов. Поэтому почти все внимание автора было сосредоточено не столько на связях А. И. Солженицна с ЦРУ, сколько на характеристике его личности.
         Готовилось еще несколько книг против А. И. Солженицына (36), но они почему-то так и не увидели свет (37).
         Сказать, что КГБ ничего не делал в отношении А. И. Солженицына было бы не совсем точно. Однако характеризуя эту деятельность советской власти, Александр Исаевич констатирует: "...сколько ни били по мне, только цепи мои разбивали" (38).
         Действительно, пишет В. Н. Войнович, "чем круче с ним боролись, тем больше он укреплялся, и мы, жители того времени, с удивлением наблюдали, как государство, которое еще недавно потопило в крови Венгерскую революцию, раздавило танками Пражскую весну, в стычке у острова Даманский проучило китайцев, с ним, одним-единственным человеком, ничего не может сделать" (39).
         Что хотел выразить этими словами автор: восхищение, удивление или сомнение? После того, что мы имели возможность увидеть, о восхищении не может быть и речи. Не представляется убедительным и удивление. Остается одно - сомнение. Сомнение в том, что государство не могло ничего поделать с писателем-бунтарем.
         Это сомнение представляется совершенно обоснованным. Но в таком случае бездействие государства следует рассматривать не как свидетельство его неосведомленности, не как не показатель растерянности и слабости, не как проявление непрофессионализма, а как отражение особой политики. Если правительство ничего не делало в отношении А. И. Солженицына, чтобы парализовать его деятельность в СССР, значит, так было нужно. А так могло быть нужным только в двух случаях: а) если КГБ был заинтересован в развитии диссидентского движения и А. И. Солженицыну отводилась роль его катализатора или же б) если КГБ, преследуя подобные, а может быть и другие цели, вводил в это движение своего человека.
         В первом случае Александр Исаевич мог быть слепым орудием хитрой игры советских спецслужб, во втором - бойцом невидимого фронта.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»