«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 65%

         При чтении "Теленка" нельзя не обратить внимание на противостояние автора с А. Т. Твардовским. Объясняя его, А. И. Солженицын пишет: "Советский редактор и русский прозаик, мы не могли дальше прилегать локтями, потому что круто и необратимо разбежались наши литературы" (13). И далее: "Расхождение наше было расхождением литературы русской и литературы советской, а вовсе не личное" (14).
         Можно по-разному относиться к А. Т. Твардовскому и как к поэту, и как к главному редактору "Нового мира", и как к человеку, но бесспорно одно: он не сделал А. И. Солженицыну ничего плохого и по-своему всячески старался ему помогать, причем, порою рискуя не только своей карьерой, но и журналом.
         Поэтому можно понять Александра Исаевича, когда он, несмотря на различия в их взглядах, называл А. Т. Твардовского своим "литературным отцом" (15) и подписал ему свою телеграмму по случаю 60-летия словами: "неизменно нежно любящий Вас, благодарный Вам Солженицын" (16).
         Уже одно, казалось бы, это должно было удержать Александра Исаевича от тех оскорбительных выпадов, которые были допущены им в "Теленке" в отношении своего "литературного отца".
         Не удержался. Вот только два примера.
         Осенью 1965 г. А. Т. Твардовский посетил Париж, где ему был задан вопрос о творческих планах А. И. Солженицына, на который Александр Трифонович якобы ответил, что чрезвычайная скромность писателя и его монашеское поведение не позволяют ему говорить о его творческих планах, но он уверен, что из-под его пера еще выйдет много прекрасных страниц. Как расценил этот явно дипломатичный ответ Александр Исаевич: "Я от соленой воды во рту не мог крикнуть о помощи - и он меня тем же багром помогал утолкнуть под воду" (17).
         Мы уже знаем, что тогда, осенью 1965 г., никто багром его под воду не "уталкивал" и вся истерия по поводу возможного ареста была делом его собственных рук. Мы ведь помним, как именно в это время уталкиваемый под воду писатель, с минуты на минуту ожидавший ареста, спокойно ходил в ЦК и "нагло" требовал там не просто квартиру, а квартиру с московской пропиской.
         Для чего же тогда ему понадобился этот багор? Неужели для того, чтобы продемонстрировать свою неизменную и нежную любовь к своему литературному отцу? Неужели для того, чтобы показать, насколько он ему благодарен?
         Весной 1967 г. А. Т. Твардовский побывал в Италии и там на вопрос: действительно ли у А. И. Солженицына есть произведения, которые он опасается вынуть из стола, ответил: "В стол я к нему не лазил", но "вообще с ним все в порядке", "он окончил 1-ю часть новой большой вещи", которую "хорошо приняли московские писатели" (18). Ответ тоже дипломатичный. Как же на него отреагировал А. И. Солженицын? Вот его слова: "Сам в эти месяцы душимый, - он помогал и меня душить" (19).
         Как же можно было испытывать благодарность и нежность к человеку, который помогал другим тебя душить? Значит, лгал, когда писал о неизменной нежности, значит лгал, когда уверял в благодарности.
         Осенью 1974 г. в Женеве Александр Исаевич посетил В. Л. Андреева. Передавая в "Теленке" свои впечатления от этой встречи, он скороговоркой отмечает: "ему тут не доверяли" и как следствие - "печальная старость в полунищете", и далее: "Какими всесильными они (т. е. Андреевы - А.О.) казались мне десять лет назад в комнате Евы, когда зависело от них взять или не взять пленку, вся моя судьба. Какими беспомощными и покинутыми - теперь" (20). Одним из покинувших их стал и сам А.И. солженицын. Андреевы сделали свое дело. Теперь они были ему не нужны.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»