«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 65%

         Тринадцатого июня 90-го года, рано утром, я провожал премьер-министра Великобритании М. Тэтчер в аэропорт. Она находилась с визитом в Москве и вылетала на открытие школы, построенной ее страной в разрушенном Ленинакане (в Армении).
         Не успели сесть в машину, как она начала разговор:
         - Господин Рыжков, я вчера вечером узнала по вашему телевидению, что российский парламент принял закон о суверенитете и, самое главное, - о верховенстве российских законов над федеральными. Вы в курсе дела? Как вы к этому относитесь?
         - Да, конечно, в курсе, - ответил я. - Можно было бы согласиться с самим понятием "суверенитета", так как Россия практически имела меньше прав, нежели другие республики Союза. Но никак нельзя оправдать его наполнение - и особенно верховенство республиканских законов над союзными. Это - начало разрушения единого государства. Оно не сможет в этих условиях функционировать, тем более что вслед за Россией немедленно сделают то же самое остальные республики.
         Вот такой разговор произошел через несколько часов после принятия закона. Даже ей, со стороны, было ясно: произошло нечто недопустимое для единого государства, и она примеряла эти события на свою страну. И высказала, на мой взгляд, правильные мысли. К слову, маленький штрих, смахивающий, скорее, на политический анекдот: через три года Тэтчер, к тому времени уже не возглавляла правительство, находясь в России, предложила для ускорения реформ ни мало ни много - распустить наш парламент. Попробовал бы я, например, поехать в Англию, а статус у нас сейчас один: мы - экс-премьеры, - и предложить там немедленно распустить их парламент. Интересно, что произошло бы?
         Так была поставлена точка в вопросе практического расчленения единого государства. Первый Съезд народных депутатов Советской России, скажу еще раз, стал главным разрушителем великой Державы, а новое руководство России выступило здесь в роли троянского коня. Воистину, великие государства создают великие люди, а разрушают ничтожества.

* * *

         ...Одна пожилая женщина, узнав меня на улице, невольно выразила, по-видимому, мысль многих: "Николай Иванович, почему Вы нас тогда не убедили?!".
         Потребовалось несколько тяжелых и горьких лет, чтобы пелена у людей - с глаз, душ, разума - сошла и они задним числом услышали и осознали то, что предлагалось их вниманию, о чем их предупреждали, к чему призывали, казалось бы, в недалеком и, вместе с тем, уже ставшим таким далеким прошлом.
         В тех областях - в народном хозяйстве, в экономике, которыми мне довелось заниматься в первую очередь, в разные годы было много положительного, но, к сожалению, имелось и немало просчетов. Мне не раз приходилось говорить, что экономика слишком во многом и с каждым годом все более становится заложницей политики. Сначала, в первые два-три года перестройки, когда экономика функционировала по прежней, планово-распорядительной модели, темпы ее роста были достаточно высоки и стабильны. Но экономическую жизнь страны лихорадило от все новых и новых замыслов Горбачева. Ездил он по стране много, обещал еще больше. Сегодня - ускорение, завтра - научно-технический прогресс, затем - село, металлургия, электроника и т.д. и т.д.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»