«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 54%

         В основе выступлений таких групп всегда лежала идея вооружённой борьбы с самодержавием. Но на практике такие выступления сводились к убийствам мелких полицейских и жандармских чиновников и к экспроприации, в конечном счёте носившим характер самоснабжения.
         Таково по существу было движение лбовцев на Урале, действия боевой дружины в Верхоленском уезде. К этому же свелось и выступление зиминской группы.
         Молодёжь таких групп, смелая в своих действиях на воле, быстро падала духом и притихала в тюрьме. То же случилось и с зиминцами. Почувствовав оторванность от партии ещё на воле, они сильно почувствовали своё одиночество в тюрьме. Считая, что они сами оторвались от партии, нарушив её постановления, они не решались даже претендовать на положение политических, считали себя уголовными преступниками. Администрация этим пользовалась и обычно сажала в камеры вместе с уголовными. Во главе группы зиминцев стоял Никулин, молодой парень, кажется, железнодорожный техник. Вся группа была присуждена к каторге, благополучно избежав петли.
         Успокоившаяся было тюремная администрация после "рождественской иллюминации" вновь начала свои преследования. После одной из поверок, на которой мы не встали и не ответили на "приветствие" Магузы, нас на семь суток посадили на карцерное положение. Отняли матрацы, вынесли из одиночки табуретки, койку подняли к стене и замкнули; окно наглухо забили щитам. Получился тёмный карцер. Мы обычно в таких случаях начинали петь. Шевелёв садился в угол и басом начинал выводить: "Вы жертвою пали..." Пели мы все известные нам революционные песни. Потом Шевелёв налаживался на истерический лад и начинал демонически хохотать. Это выходило у него так хорошо, что даже мне становилось не по себе. Надзиратель подбегал к одиночке и кричал в форточку:
         - Перестань! В утку скрутим! Перестань, говорят!
         Я подходил к форточке и показывал надзирателю кукиш. Надзиратель закрывал форточку, бежал к звонку и вызывал дежурного помощника. Магуза, зная в чём дело, сам на вызов не шёл, а посылал старшего надзирателя. Старший пытался нас уговаривать. Когда уговоры не помогали, угрожал "скрутить" нас. Однако и эти угрозы не помогали. Однажды вышедший из себя тюремщик приказал дежурному:
         - Лишить их воды... и не давать, пока не утихомирятся!..
         В ответ на выходку старшего мы объявили голодовку. Хлеб, который давали нам каждое утро, мы выбрасывали. На одной из поверок дежурный помощник, который относился к нам сочувственно, спросил:
         - Почему вы голодаете?
         - Требуем, чтобы прекратили над нами издеваться...
         - Я прикажу, чтобы вам дали воду.
         - Спасибо, но мы будем голодать, пока не снимут карцерного положения и дежурные не прекратят свои "приветствия" на поверках.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»