«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 44%

         Опускается ноченька тёмная,
         Хороша эта ночка в лесу.
         Расступися, решётка железная,
         Я неволи в тюрьме не снесу...
         Забилося сердце тревогой,
         Застучали в стене кирпичи...
         Уже близко так веет свободой,
         Эй, ты сердце, не громко стучи.
         Подалася решётка железная,
         И упала наземь, не стуча,
         Не услышала стража тюремная.
         Эй! Теперь не догнать вам меня!
         Песня лилась тихо и тоскующе. Это были единственно слышимые звуки ночи. Они как бы таяли в ласкающей темноте и засыпали. Кончилась песня. Надзиратель, ходивший под нашими окнами, как только растаяли последние звуки песни, спохватился и хрипло окрикнул певца:
         - Эй ты! Довольно там! Распелся!
         Хриплый голос надзирателя как бы разбудил дремлющую ночь, и больше не хотелось в неё вслушиваться.
         В августе меня опять вызвал следователь.
         - Карточку вашу родные признали. Теперь необходимо выяснить ещё пару вопросов. Вы тогда не указали, что у вас есть ещё один дядя. Как его зовут?
         "Э-э! Чтоб он провалился, этот самый дядя; чёрт его знает, как его зовут..."
         Надо было однако что-то ответить.
         - Должно быть, я не назвал дядю, который с давних пор где-то в отъезде. Я почти его не знаю... Зовут его Алексеем...
         - Андреем.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»