«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 15%

В 14-м экипаже

         Вскоре после нашей первой встречи на пекарню зашёл Шеломенцев.
         - Ты что, в наказание паришься здесь?
         - Здравствуй. Да, формально - в наказание, а фактически - по негласному моему ходатайству. Штаб для моей работы понадобился, ну я и избрал пекарню. Выход отсюда свободнее. Ну, как твои дела?
         - Дела что. Вот говорить с тобой пришёл. Нервничают наши в 14-м, боюсь, как бы не сорвались. Митингуем почти целыми ночами, измучились. Боюсь, как бы братва не натворила чего. Начальство разбежалось, а это - признак плохой... Провокацию могут сочинить. А это легко, народ у нас буйный.
         - Как-то неловко выходит, опять в одиночку. Что ты думаешь предпринять?
         - Думаю всё по-старому, как прошлый раз говорил: использовать надо настроение.
         - Выступить надо и втянуть в это выступление как можно более широкий круг матросов, если можно, и гвардию. У тебя ведь там хорошие связи.
         - Связи-то хорошие, но гвардия на подъём тяжела. Вот если бы случилось что-нибудь вроде Кронштадта, тогда, пожалуй, и гвардия колыхнётся, а так её поднять будет трудно.
         - А Гвардейский экипаж?
         - Ну, наши не поднимутся на восстание, пока не вернутся команды с "Полярной".
         Шеломенцев, опершись локтями о колени и подперев руками подбородок, молча смотрел в одну точку. Смуглое лицо его сделалось мрачным и усталым, чувствовалось, что человек несёт большую на себе тяжесть и ответственность за себя и за всех, кто за ним идёт...
         - Тяжела, брат, эта штука, революция.
         - Это ты верно сказал, что тяжела штука. Я вот толкусь по полкам: связи хорошие, настроение хорошее в полках; а вот как все эти хорошие настроения пустить по единому руслу и претворить в революцию, не знаю. Партия говорит: выступайте сразу, и мы все с этим согласны, а вот не выходит. Нет у нас чего-то, что бы придавало организованность и единство нашему движению, все мысли упираются в одно - в повторение Кронштадта. Нужно повторение большого организованного штурма, чтобы поднять и сорганизовать вокруг него огромные тяжёлые массы. Не мы, должно быть, а вот такой большой бунт будет организатором революции...
         - Бунт, бунт; вся матросня бредит бунтом...- Шеломенцев поднялся со скамьи.- Ну, вот что, я пришёл позвать тебя к нам на митинг, сегодня будем решать, что нам делать. Сможешь прийти?
         - Приду.
         - Буду ждать. - Шеломенцев попрощался и ушёл.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»