«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 51%

         Что именно скрывалось за этими шутками, все увидели 1 марта, точнее - после референдума. В этот день, который можно считать днем начала войны в Боснии и Герцеговине и который точно совпадает с датой начала войны в Приднестровье, произошло событие, по-балкански мрачное и зловещее, словно сошедшее со страниц романов Славко Яневского или Вука Драшковича. На той самой Баш-чаршии, что виделась в воспоминаниях старого Атефа еще озаренной солнцем эпохи, ушедшей с наступлением "времени ножей", перед православной церковью люди в масках обстреляли свадебную сербскую процессию. Погиб отец жениха, Никола Гардович, несколько человек было ранено. Нападавшие скрылись (личности их не установлены до сих пор), а город тотчас ощетинился баррикадами, на которых появились люди в масках, в черной униформе, еще в какой-то форме с непонятными знаками. Формальным поводом для нападения, как понимали все, стало то, что люди в свадебной процессии по обычаю несли сербский национальный флаг. И делали отсюда вывод: быть сербом в Боснии и Герцеговине становилось смертельно опасно.
         Поразительно, но и в этом случае западные журналисты виновной стороной умудрились назвать пострадавших сербов. Лиляна Булатович, на следующий день покидавшая Сараево, рассказывает характерный эпизод: "В автобусе возле меня сидит маленький человек. От страха он еще больше сжался. Француз. Говорит и по-английски. От гостиницы и до аэродрома он насчитал девять баррикад. Столько их и было. Больше сербских, чем мусульманских. Расстояние между ними кое-где даже менее сотни метров. Поскольку мой сосед каждую минуту повторяет: "Сумасшедшие люди, сумасшедшие люди, глупость...", я спрашиваю его, к кому это относится. Отвечает - к сербам.
         - Почему?
         - Потому, что вызвали этот хаос.
         - А чем они его вызвали?
         - Тем, что спровоцировали мусульман, пронося свой флаг по мусульманской улице!
         - А вы в Париже убиваете людей, которые несут какой-то другой флаг, а не французский?
         - Нет, но это совсем другое дело.
         - Но ведь Сараево город всех граждан, или сербы не граждане?
         - Граждане, но сербы не смели провоцировать мусульман на мусульманской улице..." Тотчас же после "кровавой свадьбы" Кризисный штаб СДС (партии Караджчича) направил президиуму Боснии и Герцеговины ультиматум, в котором требовал приостановить процесс провозглашения и международного признания республики "до тех пор, пока не будут достигнуты окончательные решения, удовлетворяющие все три народа Боснии и Герцеговины".
         Мы предупреждали, заявил Караджич, что "Северная Ирландия покажется кемпингом по сравнению с Боснией".
         Война уже разгоралась; вопреки довольно распространенному мнению, будто она началась после признания Боснии и Герцеговины Европейским Сообществом 6 апреля 1992 года, уже в тот самый день, когда в Сараево были воздвигнуты баррикады, начались перестрелки в Босанском Броде. Требовались неординарные усилия, чтобы остановить сползание к всеобщей бойне, и они были предприняты как на уровне международных переговоров, о чем известно довольно хорошо, так и на уровне самой боснийской общественности - о чем известно гораздо меньше.
         14 февраля 1992 года в Сараево открылась Международная конференция по Боснии и Герцеговине под патронажем ЕС и руководством португальского дипломата Жозе Кутильеро. 21 февраля работа была продолжена в Лиссабоне, 9 марта - в Брюсселе. 18 марта был подписан документ, именуемый "Основные принципы конституционного решения проблемы БиГ", которым объявлялось о создании единого государства из трех конституционных образований, созданных по национальному признаку. Иными словами, речь шла о кантонизацин по швейцарскому образцу, и при таком решении вопроса за пределами национальных кантонов оставалось бы всего 12-15% населения республики, что много ниже опасного порога. Радован Караджич так прокомментировал принятое решение: "Сейчас, если будем уважать то, о чем мы договорились, то можем сказать, что причин для гражданской войны в Боснии и Герцеговине нет. Осталось только разграничить компетенции между общими институтами и органами конституционных единиц, что, как нам кажется, намного легче".
         Увы, ожидания эти оказались тщетными. Алия Изетбегович, в Лиссабоне давший согласие на реализацию плана Кутильеро, по возвращении в Сараево дезавуировал свою подпись - и сербы часто говорят, что войны не случилось бы, если бы не внезапная перемена позиции лидера боснийских мусульман и формального руководителя Боснии и Герцеговины.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»