«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 20%

         Председатель ВС Абхазии Станислав Лакоба позже будет иметь все основания сказать: "Такое впечатление, что Россия готова пожертвовать своими национальными интересами ради... территориальной целостности Грузии" ("Правда", 19 ноября 1994 года).
         По аналогии с душевной жизнью отдельного человека, мы вправе говорить здесь о неадекватном поведении страны - в той мере, в какой ее олицетворяет ее руководство и выражают СМИ. А неадекватность эта во многом диктовалась вторым, весьма распространенным мифом: уверенностью в том, что Грузинская ССР по своей конфигурации и составу входящих в нее народов тождественна Картлийско-Кахетинскому царству, которое в 1783 году заключило "Дружественный договор" с Российской Империей, а в 1801 году вошло в ее состав. И, стало быть... далее каждый делал свои выводы, в зависимости от собственных политических предпочтений. Одни полагали, что именно в этом составе она должна быть отпущена на свободу, желающие же остаться "в империи" не заслуживают снисхождения. В самой крайней форме эту позицию высказывала лидер ДС Валерия Новодворская.
         Их оппоненты, упрощая проблему распада СССР до пьяной сходки "на троих" в Беловежской Пуще, уповали на скорое восстановление Союза, куда все республики вернутся с теми же границами и с тем же составом народов.
         В основе же этого общего мифа лежала причина самая банальная; увы, еще Пушкин писал, что "мы ленивы и нелюбопытны". Только лень и отсутствие любопытства могут объяснить незнание простейших фактов истории - того, например, что и абхазы, и осетины вошли в Российскую Империю совершенно самостоятельно, а вовсе не как часть дряхлеющего и распадающегося Грузинского царства. Кстати, осетины сделали это почти на 30 лет раньше Грузии - в 1774 году, причем как единый народ, разделенный лишь Кавказским хребтом, а не государственными границами. Это географическое положение в дальнейшем сыграло роковую роль в судьбе народа: входя до февральской революции 1917 года в состав, соответственно, Владикавказской и Тифлисской губерний единого государства, он после февраля оказался брошен в водоворот жестоких событий; это касается более всего Южной Осетии, оказавшейся в составе независимой Грузинской республики.
         К тому времени в Южной Осетии и относят первый геноцид, устроенный здесь правительством Ноя Жордания в 1918 году (около 20 тысяч убитых, около 50 тысяч бежало на Северный Кавказ). Он оживил память о далеко не идиллических отношениях осетин и грузин еще задолго до вхождения тех и других в Россию (В.А. Потто в своей знаменитой 5-томной "Кавказской войне" пишет о "ненавистном иге грузин", особенно тяжком для южных осетин, попавших "в крепостную зависимость от грузинских князей Эристановых и Мочабеловых. И еще тяжелее, еще непригляднее пошла жизнь осетинского народа. Ни один не смел показаться на базарах и в деревнях Картли, чтобы не быть ограбленным своим собственным помещиком. Богатые грузины стали строить в тесных ущельях укрепленные замки, мимо которых никто не мог пройти без опасения лишиться жизни или свободы. И эти страшные замки памятны народу доселе": В.А. Потто, "Кавказская война", Ставрополь, "Кавказский край", 1994, т. 5, с. 100); и память эта оказалась гораздо более цепкой, нежели представлялось тому же Потто, полагавшему, что в составе Российской Империи южные осетины все же слились с грузинами. Уже события первых послереволюционных лет показали, что это далеко не так. И как только в Грузии вновь подняли на щит имя Ноя Жордания, старые раны открылись.
         Именно Южная Осетия стала первой жертвой националистического правительства Звиада Гамсахурдия, пришедшего к власти в октябре 1990 года; и она же может делить с Нагорным Карабахом первое место в перечне территорий бывшего СССР, где межэтнические столкновения дали толчок к формированию непризнанных, но от того не менее реальных государств, вследствие чего межэтнические столкновения стали войной. Начало их можно отнести все к тому же, столь роковому в истории СССР 1989 году; однако обычно за точку отсчета берут 23 ноября, когда национал-экстремистские организации попытались провести митинг в Цхинвали (согласно нынешнему написанию, Цхинвале). Со всей Грузии было стянуто около 50 000 человек, но войти в юго-осетинскую столицу колонне не удалось, и после суточного противостояния она повернула обратно. Это было уже мощное дуновение грядущей грозы, реальное же начало процесса относится к апрелю того же года и тесно увязано с получившими мощнейший резонанс событиями в Тбилиси.
         В июне 1990 года Верховный Совет Грузии, решивший восстановить свое преемство от правительства социал-демократов, принял решение об упразднении всех законодательных актов СССР, по одному из которых 20 апреля 1922 года была образована Юго-Осетинская АО в составе Грузинской ССР. В ответ на это 20 сентября 1990 года сессия областного Совета Южной Осетии приняла Декларацию о Юго-Осетинской Республике, опираясь на апрельское решение Верховного Совета СССР (1990 год) о повышении статуса автономных образований до республиканского. Принятое в разгар борьбы между руководством СССР и РСФСР с целью ослабления последней, оно в данном конкретном случае давало легитимное основание руководству и народу Южной Осетии для принятия собственной Конституции и, стало быть, самоопределиться в условиях крушения союзного государства в соответствии со своими национальными интересами.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»