«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 19%


         И словно бы для того, чтобы внести в вопрос полную ясность и покончить с иллюзиями, если они у кого-нибудь еще оставались, Москва продемонстрировала подчеркнутую холодность по отношению к своему "стратегическому партнеру" в ходе официального визита президента Армении в сентябре 2000 года. Многие газеты отметили почти вызывающее пренебрежение России официальным протоколом: при встрече в аэропорту Внуково-2, и - особенно - на официальном приеме в честь Роберта Кочаряна, где не присутствовали ни президент Путин, ни премьер-министр Касьянов, ни даже министр иностранных дел Игорь Иванов. А в день встречи Путина с Кочаряном секретарь Совета безопасности РФ Сергей Иванов объявил о намерении президента Путина в обязательном порядке посетить в 2000 году Баку. Визит был перенесен на январь, а потому заявление С. Иванова оставляет впечатление "пиара", намеренно рассчитанного на то, чтобы дистанцироваться и от Армении, и от всего карабахского узла проблем.
         Окончательно точки над "i" расставил сам российский президент, комментируя итоги своих переговоров с армянским коллегой. По мнению Путина, Армения вообще не нуждается в льготах (довольно-таки странное отношение к "стратегическому союзнику", особенно находящемуся в том социально-экономическом положении, в котором находится Армения). Но главное - по словам Путина. "Россия не обладает какими-либо особыми правами в процессе карабахского урегулирования", и заявления о наличии у Москвы эксклюзивных рычагов влияния на ситуацию являются всего лишь "рудиментами имперского влияния".
         Эти слова российского президента многообразно комментировались - в особенности в том, что касается определения их наиболее вероятного адресата. Кое-кто, в том числе и среди карабахцев, счел таковым Азербайджан, однако большинство наблюдателей все-таки склоняется к тому, что президент Путин адресовался по преимуществу к Армении. Я также склоняюсь к такой оценке; в ее пользу говорит и весь контекст, в котором Россия подчеркнуто отказалась от наследственных прав, предоставляемых ей Гюлистанским миром.
         Незадолго до визита в Москву президента Армении министр иностранных дел НКР Наира Мелкумян выступила с заявлением о необходимости придания нового дыхания "несколько замороженным", по ее выражению, отношениям между Степанакертом и Москвой, а также о возможности размещения российских войск в Карабахе на основе постоянной дислокации. Разумеется, подобные заявления и в подобное время не делаются случайно - как не случайно незадолго до визита Кочаряна в Москву на территория Нагорного Карабаха прошли военные учения армянских вооруженных сил. Комментируя их итоги, министр обороны Армении Серж Саркисян заявил, констатируя высокий уровень военно-стратегического партнерства между Арменией и Россией, что официальный Ереван подтверждает готовность расширить и укрепить армяно-российское сотрудничество в оборонной сфере. На фоне таких заявлений подчеркнутое дистанцирование Москвы от Еревана в ходе сентябрьского визита армянского президента в российскую столицу, конечно, было воспринято как "холодный душ" и как подтверждение слухов о возможном развороте Москвы в сторону Баку. По мнению осведомленных источников, импульсы этой новой линии поведения исходят от секретаря Совета безопасности РФ Сергея Иванова (нынешнего министра обороны), а также топливно-энергетического лобби РФ.
         Разумеется, в свете визита президента РФ в Баку специфический привкус приобретает тот факт, что за все десять лет глава российского государства первой посетил не столицу страны, именуемой "стратегическим партнером". Такой же специфический привкус этому визиту придал и ритуальный поклон В. Путина в Аллее шахидов: это выглядело так, как если бы российский президент полностью предал забвению весь контекст событий января 1990 года, армянский погром тех дней и продуманные атаки азербайджанских экстремистов на части Советской армии.
         Наконец, Москва продолжает вести себя так, словно бы НКР как самостоятельного субъекта если не международного права, то реальной политики вообще не существовало; однако это далеко не так. И сама республика, независимо от того, какую линию поведения выберет Ереван, конечно, не отдаст без сопротивления столь дорого доставшуюся ей независимость.
         Тем временем Баку, похоже, по-своему истолковал поощрительные жесты Москвы, что даже побудило летом 2001 года сопредседателей Минской группы ОБСЕ выступить со специальным заявлением, в котором выражалась тревога по поводу участившихся в последнее время в Азербайджане призывов к военному решению конфликта. Оно было довольно холодно встречено официальными лицами республики, а это говорит как об уверенности Баку в своем военном и экономическом потенциале, так и - главное - в том, что Запад отнесется к подобному развитию событий "с пониманием" и что судьба Милошевича вряд ли будет грозить Алиеву. К тому же Баку опирается на четыре резолюции СБ ООН, требующие немедленного освобождения всех оккупированных армянами территорий и решения конфликта на условиях сохранения территориальной целостности Азербайджана, а за резолюции эти голосовала и Россия.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100