«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 6%


         Буш. Я бы предложил несколько иную редакцию: США однозначно выступают за членство объединенной Германии в НАТО, однако, если она сделает другой выбор, мы не будем его оспаривать, станем его уважать.
         Горбачев. Согласен. Беру вашу формулировку".
         Итак, важнейшая формулировка, которая все же увязывала новое устройство Европы с итогами Второй мировой войны и в значительной мере блокировала путь к объявлению СССР (а с его исчезновением - России) "побежденной страной", была сдана без боя. Последствия оказались трагическими; что означало включение Германии в НАТО, прекрасно понимали на Западе, как понимали и то, что для советского упорства в этом вопросе, буде СССР пожелал бы упорствовать, были неотразимые основания. Так, бывший премьер-министр Великобритании Джеймс Каллаген 7 января 1990 года писал в "Times": "На Потсдамской конференции Советский Союз стремился добиться того, что бы создать как можно более обширное пространство между собой и любыми силами вторжения на Западе. Воссоединенная Германия, которая выбрала бы членство в НАТО, нарушила бы существующее в настоящее время равновесие, поскольку потенциально передовая линия НАТО приблизилась бы непосредственно к польской границе".
         Сегодня эта линия приблизилась уже к Белоруссии, однако и сегодня Горбачев комментирует вышеприведенный фрагмент с олимпийским спокойствием: "С этого момента можно считать, что германский вопрос, оставленный нам результатами Второй мировой войны, перестал существовать как проблема истории".
         В действительности же никакой вопрос - в особенности такой, как имеющий тысячелетнюю историю Drang nach Osten, - не может исчезнуть, он может лишь приобрести новое звучание. Уступки Горбачева освободили Германию от того чувства вины, которое, как думалось, было накоплено послевоенным временем, а формировалось у иных еще раньше, как о том свидетельствует запись в дневнике одного из немецких офицеров от 4 августа 1943 года: "Во всяком случае, 22 июня 1941 года сделало Германию на десятилетия, если не на столетия, неоплатным должником России".
         Теперь "ветер перемен" ("The Wind of Changes" - песня группы "Scorpions", ставшая на Западе своего рода гимном перестройки. Она была исполнена и на 10-летнем юбилее падения Берлинской стены - на руинах не только ее, но и СССР) уносил клочья этого так и не состоявшегося покаяния прочь, и в дверь стучались настроения иные. Гельмут Коль вспоминает, рассказывая о своей встрече с Горбачевым на Северном Кавказе в июле 1990 года, когда был окончательно решен вопрос о вступлении Германии в НАТО и выводе советских войск: "В тот момент я думал о том, что первые солдаты Красной армии перешли границы Германской империи в ноябре 1944 года. А в конце 1994 года, ровно через полвека, последние советские солдаты покинут Германию" ("Московские новости", No 47, 24 ноября - 1 декабря 1996 года).
         Как видим, канцлер - на лирическом, так сказать, уровне - вовсе не стеснялся возводить преемственность вновь объединяющейся Германии к гитлеровскому рейху. А такие вещи, разумеется, никогда не остаются в области чисто лирической. Уже тогда стало ясно, что Россия утрачивает плоды самой великой Победы в своей истории, и объединение Германии - такое, каким оно произошло, сопровождаемое позорным, ускоренным выводом советских войск, - именно так и воспринималось повсюду в мире. Уже в августе 1994 года Россия не была приглашена на празднование 50-летия высадки союзников в Нормандии (куда была, однако, приглашена Германия). Россия тогда так и "проглотила" оскорбление, сделав вид, будто ничего не произошло. Даже "Правда" (8 июня 1994 года) лепетала, мол, "будем выше обид" - словно бы речь шла о детской ссоре, а не с перекодировании всех смыслов минувшей войны, что являлось важнейшей частью психологической войны против России и необходимым условием ее разгрома. Что и удалось вполне. Как, увы, справедливо пишет бывший министр обороны Нидерландов Фриц Балкенстайн: "Россия сейчас выглядит так, как если бы она проиграла Вторую мировую войну: приниженная, разобщенная, бедная и запуганная... Сферы ее влияния в Европе изменились, увы, не в ее пользу" ("Труд", 20 февраля 1997 г.).
         В декабре 1992 года Россия, в угаре иллюзий партнерства, по сути, предала интересы граждан СССР - жертв нацизма, согласившись принять от Германии в качестве компенсации 1 млрд марок, которые были поделены между РФ и Украиной (по 400 млн) и Белоруссией, которой, непонятно почему, было выделено всего 200 млн.
         А в конце 1994 года, как то и мечталось канцлеру Колю, русские войска оставили Берлин в одиночестве, за неделю до почетных проводов войск западных союзников СССР по антигитлеровской коалиции.
         Предложение России о совместных проводах было отвергнуто, дабы подчеркнуто отделить "западных освободителей" от "советских оккупантов". Газета "Дейли телеграф" назвала российский парад в Берлине (дополнительно опозоренный еще дирижированием пьяного президента Ельцина) "второсортным прощанием с третьесортной армией". Победа 1945 года была поругана.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100