«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»

Прочитано: 58%

         ...Слава геройских подвигов наших моряков в минувшую войну померкла из-за трусости и предательства немногих. Будущий историк воздаст, однако, должное и наряду с двумя постыдными сдачами внесёт в свои скрижали много славных самоотверженных подвигов. Быть побеждённым, гг. судьи, ещё не значит быть опозоренным".
         Вся эта красивая и точная речь прокурора на поверку оказалась риторикой.
         Даже комментировавший её в то время Дубровский невольно заметил: "Товарищ главного военно-морского прокурора г.-м. А.И. Вогак произнёс речь, чуждую малейшей аффектации, полную снисхождения к впавшим в несчастье, измученным непосильной борьбой, но подсказанную горячей любовью к Родине и горькой обидой за её позор". То есть уже прокурор снисходил к подсудимым. А в связи с чем? Они сильно перепугались и измучились во время Цусимского боя? Но разве к водителю, совершившему ДТП со смертельным исходом и сильно во время него перепугавшемуся, снисходят? А вы видите, что Вогак откровенное предательство уже в своей речи начал называть не предательством, а "ошибкой" этих офицеров. Само собой, что, так хорошо начав, он закончил:
         "2 ч. ст. 279, по которой мною предъявляется подсудимыми обвинение, определяет виновным смертную казнь. За всё время существования нашего флота наказание это за такие деяния, однако, не применялось, что указывает на чрезмерную строгость этого наказания. Люди, проявившее на войне трусость, малодушие, доказавшие, что они воинами быть не могут, на другом поприще могут оказаться людьми полезными. Большинство подсудимых было вовлечено в преступление убеждениями, приказаниями лиц, имевших над ними высшую, сильную власть, а это по закону (п. 6 ст. 134 ул.) служит обстоятельством, уменьшающим вину. Применяя наказание к О'Бриену де-Ласси, вы не забудете, что при сдаче он был ещё несовершеннолетним. Считаю необходимым указать, что, смягчая наказание, вам надлежит, по мнению моему, переходить от смертной казни к другим наказаниям в общем порядке".
         При таком прокуроре не стеснялись и защитники. Первым говорил защитник присяжный поверенный Адамов. Как пересказывает автор сборника, "по его словам, подсудимые, в том числе и его доверитель капитан 1 ранга Колонг, тридцать лет получавшие с народа деньги, пошли на войну платить долг по счёту и уплатили будто бы полностью как следует, а прокурор теперь требует и уплаты процентов, в виде смертной казни. Но защитник весьма скоро договаривается до того, что подсудимые не одержали победы, так как сражались где-то за тридевять земель неизвестно за что и неизвестно для чего... Тут его останавливает председатель, заметив, что армия, как и флот, должна сражаться без рассуждений. В общем, защита капитана Колонга сводится к скрытому сваливанию вины на адмирала Рожественского до такой степени, что капитану Клапье-де-Колонгу, видимо, неловко.
         ...Защита капитана 2 ранга Баранова, проводимая с большим пафосом генералом Навроцким, наивна до крайности: никакой вины нет и никакой сдачи не было. Поднял флаг Красного Креста... Что же из этого? Может быть, хотел только посмотреть, что из этого выйдет. Подняли белый флаг - тоже ничего: может быть, это был особый хитрый манёвр... Пришли на миноносец японцы - и это не беда: может быть, ещё уйдут, может быть, пришли так - полюбоваться, что это за госпитальное судно, с виду похожее на миноносец. Повели в Сасебо? Ну что ж делать, значит, воля Божья. Капитан 2 ранга Баранов ни в чём не виноват и всегда был аттестован начальством с наилучшей стороны".
         Как видите, если профессиональные адвокаты сопереживали подсудимым за деньги, то генералы и адмиралы прокуратуры и суда сопереживали бескорыстно и так отчаянно, что как-то улетучился призыв обвинителя к суду дать "нашему молодому, подрастающему поколению моряков напутственный, руководящий взгляд". Суд этот взгляд, конечно, дал, но был он таким.

«««Назад| Оглавление | Каталог библиотеки | Далее »»»